Сергей Соболев: Командировка на тот свет

– Малика? Она же Бельская?

– Откуда ее знаешь?

Волков криво усмехнулся.

– Я подслушал их базар. Они в аккурат под «моим» окном беседовали.

– Так ты знаешь, кто она такая?

Волков мог бы рассказать, как однажды он и несколько его коллег по наводке местных освободили в одном из ингушских сел заложницу. Мог бы поведать, как и при каких обстоятельствах это произошло. И что потом он услышал от одного из коллег, работающего в другом департаменте Конторы, человека очень информированного, об этой особе… И еще он мог бы рассказать о недавнем эпизоде – даже двух, – когда Бельская вначале окликнула его в аэропорту, а затем, уже вечером, он видел ее еще раз, в центре. Она тогда, кстати, бросила странную фразу, которую он не смог верно расшифровать: « Запомните… хорошенько запомните и это место, и меня !» А мужчина, который появился словно ниоткуда, – при себе у него была видеокамера, – окликнул ее тогда, назвав «Маликой». И он же, этот южанин, судя по легкому акценту, комплекции и наличию камеры, как раз и инструктировал ее, Бельскую-Малику, только что – не догадываясь при том, что им разговор может стать достоянием чужих ушей.

Волков не стал распространяться обо всем этом. Потому что нет времени на долгие объяснения, каждая секунда нынче на счету.

– Я позвоню сейчас, – сказал он «партнеру», – и сообщу в штаб об этой женщине. И о той подлости, которую они задумали.

– А я останусь на первом этаже, – сказал Вахаев. – Ты не закрыл кабинет?

– Нет, я оставил дверь открытой, как договаривались.

Вахаев вновь выскользнул в коридор. Алексей спустился по ступеням к люковой двери и прошел уже знакомым ему путем в бункер. К счастью, более никаких сбоев с электричеством не было. У телефона – на другом конце линии – постоянно дежурил сотрудник.

– Штаб, ответьте Волкову!

– На связи!

– Важное сообщение!..

Алексей как можно короче доложил о том, что они только что слышали с Вахаевым. Предупредил, что среди заложниц будет пособница террористов и что у этой женщины при себе имеются две микрокассеты с какими-то видеозаписями…

Он уже заканчивал доклад, когда на линии раздался щелчок. А потом в трубке послышался уже знакомый ему голос подполковника Мишина.

– Волков, спасибо за добытую информацию! Это очень, очень важно! А теперь слушай сюда… Наши уже выдвигаются по подземные коммуникациям. Но возникла проблема – есть узкие места! Опасаемся взламывать эти «бутылочные горлышки» и выносить решетки при помощи взрывчатки.

– Могут услышать! Здесь и в самом здании на верхних этажах трое их.

– Совсем скоро гроза должна начаться. Тогда подрывники смогут проделать проходы для штурмовой группы. Из-за раскатов грома не будет слышна их работа… Понимаешь нашу задумку?

– Понимаю, Валерий Михайлович.

– Добро, Волков! Наблюдайте пока. Следующий доклад… через тридцать минут!

Амир в который уже раз посмотрел на наручные часы. Четверть шестого… Небо местами уже не серого, а какого-то иссиня-фиолетового оттенка. И, как это часто случается в природе, наступила странная тишина… Хрупкое, неустойчивое и взрывоопасное состояние, которое так и называют в народе – «затишье перед бурей».

Сайтиев в сопровождении Салмана, Ахъяда и еще одного бойца медленно прохаживался между рядами «амфитеатра», между устроившимися где-то попарно, а где-то жмущимися друг к другу, словно овцы, заложниками.

– Ну, чего затихли? – крикнул он. – Вы же приехали сюда веселиться? Где же песни? Где танцы? Не вижу выражения радости на ваших лицах!

– А они тут, амир, прошлым вечером лихо отплясывали лезгинку… – подал реплику Салман. – Я в окно видел. – Он остановился возле двух русских девушек. – Вот эта… Ничего так! Только развязная, как все русские женщины!

– Наша девушка на виду у всех с голыми ногами и непокрытой головой танцевать бы не стала, – сказал Ахъяд. – Ну что, б… как там тебя? Станцуешь нам тут стриптиз?

Он слегка пнул по косточке одну из девушек.

Анохина сразу же подобрала ноги, двумя руками прижала подол промокшего платья, попыталась натянуть его пониже, чтобы спрятать голые коленки. Молоденькая администраторша вся съежилась. Начиная с того драматичного момента, когда бандиты инсценировали сцену казни с ее участием, она не произнесла ни одного слова.

Ахъяд и Салман обменялись взглядами, после чего старший брат, обращаясь к амиру, негромко сказал:

– Мы отлучимся с этими двумя? Поучим их правилам приличия.