Анатолий Гончар - Прапор и его группа

— «Простор» на связи, — радостно воскликнул двигавшийся за Ефимовым радист, и старший прапорщик облегчённо вздохнул: кто-то все же догадался включить резервную радиостанцию…

Когда появились вертолеты, Хайрулла, всё время в бессильной ярости слушавший эфир, понял: встречи «на высшем уровне не будет». Басаев не станет в такой обстановке собирать полевых командиров в одном месте. Большинство посчитало бы риск неоправданным, а кое-кто мог бы предположить и запланированное предательство.

— «Простор», мы на подходе, с северо-востока, — вслед за Ефимовым повторял Крюков, и в завершение: — Предупредите людей. — И от себя: — Не перестреляйте нас. Как понял? Приём.

В наушниках нечто похожее на подтверждение, и:

— Остаюсь на приёме…

— Боевым порядком, — Ефимов шагнул вперёд. Он уже с облегчением успел отметить, что все шедшие с ним бойцы живы. Единственным раненым оказался Васильев. У него было пробито плечо, мелкие царапины остальных были не в счёт.

Спеша соединиться с группой Евгения, Сергей, тем не менее, двигался медленно и настороженно. В любом кусте, за любым деревом мог лежать, сидеть, укрываться раненый или даже не раненный, а отставший от своих моджахед.

Последние десятки метров, разделяющие его и…вторую группу, Ефимов преодолевал с особой внимательностью. Несмотря на постоянное вхождение в связь, фактор человеческого безумия никто не исключал и потому гарантии, что какой-нибудь перенервничавший боец не шарахнет по появившимся фигурам, не было. Рядового Тюрковича, бойца из группы Простова, залегшего за корнями дерева, он увидел первым.

— Свои, — отсалютовав высокоподнятой рукой, Сергей прошёл мимо облегченно улыбающегося бойца и скомандовав:

— Занять оборону, — следовавшим позади бойцам, направился туда, где, по его предположениям, должен был находиться центр группы, а следовательно, и сам группник.

Ефимов оказался прав, лейтенант сидел подле терзавшего эфир Хворова и молча наблюдал, как второй радист бинтует голову опершегося на дерево Круглова.

Круглову повезло: пуля прошла по касательной, распоров на голове кожу и слегка прочертив по костям черепа. От удара пулемётчик потерял сознание и почти весь бой пролежал на земле. Простов, совсем уже было похоронивший своего лучшего пулемётчика, очень удивился и обрадовался, когда пошедшие на поиски трупа радисты вместо «хладного тела» обнаружили живого, только слегка контуженного Круглова, лежавшего в ближайшем кусту и судорожными позывами рвоты выдавливающего из себя последние крохи утренней пищи.

— Старый! — лейтенант стиснул прапорщика в своих объятьях. — Если бы не ты… — он не договорил, запнулся, сглатывая подступивший к горлу комок.

— Да хватит тебе. Что я? Вот ты действительно молодец, и артуху вызвал, и вертушки навел.

— Так я… я ведь чуть вас… нас… этой артухой не угробил…

— Так ведь не угробил же… — Ефимов позволил себе улыбку.

— А я… — Простов тоже начал улыбаться, — когда снаряд как грохнет, и над головой шу-шу-шу, и следующий… ну, думаю, всё, хандец Лыкову, ха-ха… — Евгений замотал головой, его начал разбирать истерический смех. — Я так, блин, пере…пугался. Ха-ха-ха, — прыснул Евгений, — представляю морду Лыкова, — лейтенант снова зашелся в смехе, — если бы он здесь оказался, — он буквально согнулся пополам, — потом понял, что это ты…

— У тебя раненых много? — Сергей специально не стал спрашивать про убитых, если есть — скажет сам.

— Семеро, двое тяжёлых, там замок мой с ними, — Простов пришёл в себя и, перестав смеяться, опустился на землю.

— Носилки готовы?

— А да, сейчас… вот встану и прикажу… — пообещал группник, но остался сидеть. Вместе с внезапно наступившим расслаблением тело покинули силы. Не только бой, смертельная опасность, но и ответственность за жизни людей, легшая на Простова в этом первом для него бою истощили командирские нервы. Усталость, охватившая тело, была подобно стремительно обрушившейся лавине.

— Сиди, — остановил его Ефимов, когда Евгений предпринял новую попытку подняться на ноги, — я зарулю.

Лейтенант согласно кивнул и остался на месте.

— Хворов, где Завалоцкий? — Сергей поднял взгляд на старшего радиста.

— Там, — отвечая, тот ткнул пальцем в левый фланг.

Ефимов посмотрел в указанном направлении и снова повернулся к Простову.

— Женя, я сейчас вернусь, надо будет по-быстрому досмотреть место боя и отходить отсюда к чёртовой матери. Чехи бросили своих мёртвых и нет никакой гарантии, что получив подкрепление, они не вернутся за трупами и по наши души.