Кирилл Казанцев - Чемодан. Вокзал. Обойма

Ларин по привычке считал выстрелы – и свои, и противника. Глянул на пистолет. Ствол был плотно забит сырым песком.

«Знал бы Алиев, был бы уже рядом со мной». Андрей осторожно постучал пистолетом по ковшу – песок вывалился из ствола.

– Эй! – крикнул Ларин. – Тангол, ты проиграл. Сюда уже едет подкрепление. Бросай оружие и выходи. Долго не продержишься.

– Брось. Ты не мент. Это я сразу понял…

Алиев на мгновение поднялся над ржавым отвалом и выстрелил. Андрей среагировал мгновенно – прежде, чем противник скрылся, дважды нажал на спусковой крючок. Послышался сдавленный стон, а затем стало тихо.

«Черт, неужели убил? – подумал Ларин. – А ведь он нужен только живым. Мертвецы признаний не делают».

Выждав пару минут, он осторожно поднялся. Ни звука, ни шороха не раздалось за ржавым отвалом. Ларин медленно шел, готовый в любой момент упасть, прижаться к земле. И не зря.

Тангол таки выстрелил, возникнув над ржавым железом. Андрей в прыжке нажал на спусковой крючок, не надеясь попасть, а лишь затем, чтобы заставить противника спрятаться. Оказавшись в неглубокой выемке, Ларин вжался в землю. А Алиев стрелял и стрелял.

Пули ложились совсем рядом. Андрей стрелял в ответ, чтобы не дать противнику вести прицельный огонь и при этом «на автомате» считал выстрелы. В пистолете Тангола лязгнул затвор, и гигант исчез за отвалом.

Ларин лежал, прислушиваясь. Этот звук он знал отлично. Затворная рама ушла назад и не вернулась, что означало – патроны закончились. Андрей до головной боли вслушивался. Но нет, Алиев не выщелкнул обойму, не вставил другую, запасной у него не было – впрочем, как и у самого Ларина.

Превозмогая страх, Андрей поднялся и двинулся к отвалу, заходя со стороны.

– Ну что, Тангол? Патроны кончились. Ты по-любому проиграл. – Ларин резко сделал шаг в сторону и направил ствол на лежащего на песке гиганта.

Одну руку Алиев прижимал к груди. Из-под сжатого кулака густо текла кровь. Во второй он держал пистолет.

– И у тебя патроны кончились. Не блефуй. Я тоже умею считать выстрелы.

– Ошибаешься. Я не только полную обойму заряжаю. У меня всегда есть еще один запасной патрон в патроннике. Не веришь?

– Почему же? Верю. – Тангол отбросил бесполезный пистолет в сторону. – Круто ты меня зацепил. Только и ты, Андрей, не выиграл, – хрипло хохотнул Алиев и сплюнул на песок розовой слюной, а затем неторопливо отвел руку от раны. В пальцах он сжимал гранату, выдернутая чека болталась на мизинце. – Стреляй, если хочешь. Вместе на тот свет отправимся. Я не привык проигрывать. И ты это знаешь.

Тангол стал сперва на четвереньки, потом поднялся в полный рост, кровь продолжала течь из раны. Шатаясь, он побрел прочь от Ларина.

– Ты куда? – Андрей продолжал держать его на прицеле и шел следом. – Сдохнуть захотел?

– Я и так сдохну. В ранах понимаю не хуже докторов. А рана, которую ты мне в груди сделал, по их терминологии, несовместима с жизнью. И не иди так близко; выроню – бабахнет, ты и отскочить не успеешь.

Тангол брел, пошатываясь, оступаясь, но все же упрямо продвигался вперед, словно не видел, что путь его лежит в никуда. Впереди высилась отвесная десятиметровая стенка карьера.

– А помнишь, как мы с тобой лихо тогда в деревне вместе дрались? А? – хрипло, отплевываясь кровью, произнес Алиев.

Андрей даже не знал, что ответить. Он всего ожидал от Тангола, но только не этих слов. Гигант добрался-таки до отвесной стены, повернулся и прислонился к ней спиной. Ветер сыпал на него струйками сухой песок, засыпал кровоточащую рану. Колени гиганта подогнулись, он сел.

– Не победить тебе меня, Андрей. Я чемпион. Хотя такому, как ты, и поддаться бы было не зазорно… – По скуластому лицу Тангола прошла судорога, глаза стали затуманиваться.

Тихо сыпался, стекал струйками песок с высокого откоса. Светило вечернее солнце. Алиев вздрогнул и поднял голову:

– Обидно, да? – тихо проговорил он. – Может быть, на том свете и встретимся. Хотя вряд ли. У христиан свой ад, у мусульман – свой. А хотелось бы… Понравился ты мне – не гнилой, не такой, как Тофик. Для тебя деньги не самое важное. Ты воин. Только виноват я перед тобой и Аллахом. Ты на бульваре с женщиной встречался. Так я за вами наблюдал. А потом и ее до самого дома с Тофиком проследил. Теперь Хайдаров знает, где она живет. А с женщинами воевать нельзя. Красивая она у тебя. Ребенок твой? А у меня ни жены, ни детей…

Тангол закашлялся, кровь пошла горлом, и он разжал пальцы. Граната выкатилась на залитый кровью живот. Планка предохранителя отлетела, щелкнул ударный механизм.