Виктор Степанычев - Невозвращенцы

Он шагнул следом за Анной, направившейся к распахнутым дверям клуба, но неожиданно был остановлен ленивым окликом именинника:

— Сюда заходят гости. Для обслуги и цепных псов дверь слева.

Гордеев на миг опешил, его едва не передернуло от унижения. Он не ожидал подобного приема. Кулаки сжались так, что ногти впились в ладони. Волна негодования вскипела, готовая выплеснуться наружу, но Стас сдержал себя. Вопросительно подняв брови, Гордеев повернул голову, посмотрел на Севу и спокойно переспросил:

— Вы ко мне обратились?

— К тебе, к тебе! Что не ясно? Туда иди, на кухню, — молодой человек махнул рукой в сторону. — Там встретят, покормят. Поварих потискаешь… Классно время проведешь!

Станислав понял, что его провоцируют, причем явно на неадекватные действия. Он не определился, как себя повести в этой нехорошей ситуации. Вспылить — значит, сыграть на руку Севе, ведь он, похоже, этого и добивается. Проглотить оскорбление — западло. А еще он ждал, как поведет себя Анна, а потому решил потянуть время и поиграть с именинником.

Стас по-детски склонил голову на плечо и доверчиво спросил:

— А телик там есть? Ну, там, мультики, «Спокойной ночи, малыши!», беседы доктора о психах и наркошах…

Для красоты картины следовало еще слюну пустить по краю губ, но это был бы перегиб.

— Телик? — наморщил лоб Сева.

Похоже, он не ожидал такой реакции от Гордеева на явные оскорбления. Однако Сева быстро разобрался, что провокация не только не удалась, но над ним просто смеются. Его лицо налилось багровой краской, однако выхода своему гневу именинник не дал.

— Будут тебе и телик, и мультики, и психи, — мрачно усмехнувшись, процедил молодой человек и, повернув голову, бросил через плечо парням в черном: — Покажите, где телохранитель госпожи Анчар будет ожидать свою хозяйку.

А хозяйка в это время спокойно шагала по ковровой дорожке к открытым дверям. Не слышать диалога Севы и Гордеева она не могла — и тот, и другой говорили довольно громко и внятно. Однако Анна никак не среагировала на их пикировку.

«Ну что же, запомним и это, госпожа Анчар. Заполним красными чернилами очередную строку в кондуите», — почти со злобой подумал Стас, шагая следом за секьюрити Севы.

Он злился на все и на всех: на Анну, на наглеца Севу, на мордоворота в черном, на самого себя… Кстати, больше всего следовало корить именно себя за то, что согласился на эту собачью работу. Соблазнился большими деньгами! Нет, конечно, не только деньги… Но все равно прав был именинник, обозвав его цепным псом. Грубо, но верно сказано! На цепи, лает и не кусает…

Расстроенный Станислав шел за парнем в черном костюме, не думая, куда идет. Сейчас бы плюнуть на все, развернуться да и рвануть к себе в Одинцово, к Газировке. Напиться от обиды и тоски и забыться!

Они завернули за угол и поднялись по ступенькам на крыльцо. Секьюрити нажал на кнопку звонка. Металлическая дверь распахнулась. Сопровождающий махнул рукой, пропуская вперед Гордеева. Перед ним открылся длинный коридор. Около двери стоял клон провожатого, одетый в черный костюм. Он глянул на вошедших и безразлично кивнул. Издалека доносились приглушенные голоса и звяканье металла. В нос ударили густые противные запахи кухни.

— Вторая дверь справа, — коротко уточнил за спиной голос секьюрити. — Проходи…

«Не обманул Сева! Мое место у параши… Встречайте героя-капитана, поварихи и уборщицы. Мы с вами одной крови! Я навеки ваш! — горько хохотнул про себя Станислав, открывая указанную дверь, и уже более холодно определился: — Все, последняя капля моего терпения иссякла. И пошел генерал к хренам собачьим…»

На этой высокой ноте переживания Гордеева закончились. Он едва успел окинуть взглядом скромную обстановку комнаты: диван, стол, стул, телевизор с видиком…

Жестокий удар чем-то тяжелым по затылку опрокинул его в небытие.

Станислав очнулся, когда его заканчивали вязать тонким капроновым шнуром к стулу. Несмотря на то что голова сильно болела и работала плохо, нетрудно было сообразить, что сопровождавший Гордеева секьюрити и его коллега, встретивший их в коридоре, немедленно после удара по затылку приступили к процессу стреноживания пленника. Исходя из этого предположения, можно было сделать вывод, что в отключке он находился недолго, не более трех-пяти минут.

Работали парни споро, было видно, что не новички они в данном деле, не в первый раз фиксируют клиента к стулу.