Виктор Степанычев - Жара

— Я думал, что дело хреновое, а оно, похоже, — очень хреновое, — после раздумий подытожил полученную информацию Веклемишев. — Серьезный клубочек запутывается вокруг Дагаева. Кто-то очень сильно не желает, чтобы мы узнали, что он нам хочет сообщить. Возможно, я ошибаюсь, но общую картину произошедшего можно нарисовать примерно так: пограничники отсекли Дагаева от боевиков, положили четверых, трое ушли. Видимо, эта троица, не зная, что преследуемый укрылся в пещере, вечером предприняла попытку проникнуть на заставу, чтобы попытаться отбить его, но получила отпор и скрылась в горах. Без сомнения, о подробностях неудачного преследования было доложено старшим командирам на той стороне Кавказа. Ночь прошла спокойно, так как о Дагаеве у боевиков не было никакой информации, как и сил, чтобы напасть на заставу. А вот к утру, даю голову на отсечение, такие сведения появились. Естественно, быстро сгруппироваться, чтобы отбить Мусу у пограничников, времени у боевиков было очень мало, а вот помешать с ним встретиться московскому гостю, то есть мне, возможность нашли. До утра пометались, не ведая о реальном положении дел, а потом подняли по отработанному варианту местное население на манифестацию, перекрыв движение по единственной дороге.

— А как у них могла появиться информация о вашем прибытии? — кинул косой взгляд на Вадима сидевший рядом Стоянов. — Об этом знали только мы и пограничники.

— Вероятнее всего, где-то произошла утечка информации, — поморщился Веклемишев. — Похоже, сведения, которые хочет мне сообщить Дагаев, настолько серьезные, что сепаратистами были подняты все возможные связи на любых уровнях, в том числе и московском, и задействованы «кроты» — рабочие и законсервированные. Это мои предположения, но, думаю, следует исходить из самого поганого хода развития событий.

— Вот ведь с-суки! — выразил общее мнение Димитр.

— Из всего этого можно сделать вывод, что боевиками будут приняты все меры, чтобы не дать мне встретиться с Мусой и благополучно вернуться в Москву.

— Оптимистический прогноз, товарищ полковник, — хмыкнул Стоянов. — Можно сказать, жизнеутверждающий.

— Верно мыслите, товарищ, — согласился с ним Веклемишев.

— И то, что к нам еще не проявлено достаточного внимания, означает, что не все ходы эти ребята прослеживают. Да и погода помогает, не дает действовать по накатанному, сбивает со следа. Но, думаю, неприятности, причем крупные, — дело ближайших часов, если не минут. И сейчас нужно хорошенько поразмыслить, как сделать так, чтобы мое бренное тело в гармоничном единении с бессмертной душой, но никак не раздельно, смогло достичь пещеры, где засел Дагаев, и не менее благополучно покинуть эти благодатные и ласковые края. Возражений, надеюсь, нет?

В машине установилась тишина, если не считать гудения двигателя и чавканья мокрого снега под скатами «уазика».

— Есть возможность добраться до заставы окружным путем в обход взбунтовавшихся аулов? — после недолгой паузы спросил Веклемишев у Стоянова. — Я имею в виду не только движение на машине, но и пеший переход.

— Честно говоря, тот район мы не слишком хорошо изучили, — доложил Димитр. — Это вотчина пограничников, и там работает их спецназ.

— Можно обойти, — вмешался в разговор молчавший до этого подполковник. — Есть там одна очень хитрая тропка. Верно, Гриша!

Гришей он назвал чернявого старшего лейтенанта, командира группы пограничного спецназа. Ввиду тесноты из-за полной экипировки пассажиров тот устроился на боковой приставной скамейке за спинами Стоянова и Веклемишева, занявшими заднее кресло «УАЗа». На переднем сиденье, рядом с водителем, сидел подполковник.

— Заставу на плато мы поставили три года назад, — сообщил пограничник. — Я сам лично этим делом занимался. И сразу же столкнулись с нарушениями границы, причем и боевиками, и контрабандистами. Они двигались из Грузии и, не доходя заставы, уходили по ущелью влево, через каменные осыпи. На карте тропа не обозначена, визуально ее тоже мы не смогли обнаружить. Пробовали искать проходы в завалах, так сразу не нашли, пришлось использовать собаку. Только с ее помощью сумели пройти по тропе. Она поднимается на плато, проходит буквально в семистах метрах от заставы и далее идет в обход как раз тех двух аулов, где народ перекрыл дорогу. Вход на тропу со стороны ущелья мы завалили с помощью взрывчатки и в нескольких местах поставили мины-ловушки. Как раз Гриша этим и занимался. Трижды мины сработали, уж не знаю на ком — на боевиках или контрабандистах, и только после этого тропой перестали пользоваться. Гриша, доставай карту.