Андрей Воронин - Инкассатор - Слезы из черного золота

Ванштейн, внимательно следивший за перестрелкой, испуганно смотрел на подходившего к нему хозяина «Волги».

– Вы кто? – робко спросил дядя Сережа.

– Не узнаете? – улыбнулся мужчина. – А я вас сразу узнал, – сообщил он, протягивая Ванштейну руку. – Помните, три недели назад на приеме? Я рекламировал нашу фирму и дал вам телефон? «Такси элита», а вы еще сказали, что сами не местный, но услугами как-нибудь воспользуетесь. Как же вы забыли?

– Да-да, – поспешно отряхиваясь, кивнул головой Ванштейн, – как раз только сегодня о вас вспоминал. И хотел даже воспользоваться услугами.

– Всегда готов. Для вас работает водитель Филатов.

– А по имени?

– Юра.

– А меня зовут дядя Сережа. Вы случаем не следили за мной, Юра?

– Что вы. Просто мой личный гараж находится именно тут. У меня страсть к ретро-автомобилям. Эта «Волга» надежна, словно вчера сошла с конвейера.

– Юра, а мы можем доехать в Западный округ без приключений?

– Без приключений не обещаю, но доедем, – кивнул Филатов. – Правда, придется прокатиться на моей. Вам предусмотрительно пробили колеса.

Через несколько минут отошедший от испуга Ванштейн разговаривал с Филатовым, который, внимательно глядя на дорогу, набирал скорость по московской кольцевой.

– И давно работаете в такси? – спрашивал Юрия дядя Сережа.

– Несколько месяцев.

– А до этого киллером не были? Уж больно ловко владеете пистолетом.

– Киллер – от английского «Kill». Убивать. Если вы спрашиваете, убивал ли я людей и получал ли за это деньги, – скажу «да».

– И много, если не секрет? – поерзывая на сиденье спросил Ванштейн. Он уже сам не рад был заданной теме, но решил узнать о спасителе все до конца.

– Много? – по лицу Филатова скользнула улыбка. – Ровно столько же, сколько получает любой другой офицер российской армии.

– Так вы бывший офицер, – облегченно вздохнул дядя Сережа. – Ну и юмор у вас. Значит пистолет трофейный. А где стреляли, наверное, на Кавказе?

– И на Кавказе, и в других горячих местах. Жизнь непредсказуема.

– Это точно, – подтвердил Ванштейн. – Кто мог предполагать, что мой водитель окажется ссученным и обманет даже охрану. Кстати, надо разобраться, как он попал в фирму.

Филатов молчал. Он не любил пустых разговоров тем более, когда находился за рулем. Между тем заново родившийся бизнесмен засыпал его вопросами.

– И много вы зарабатываете?

– На хлеб с маслом хватает.

– Наверное, вы неприхотливый человек?

– А что, по-вашему, если военный, значит неприхотлив? Я человек и ничто человеческое мне не чуждо.

– Замечательно. А деньги вам платят...

– От заработка. Но с вас сегодня я возьму черным налом. Тем более, если я правильно понял, у вас они есть.

– И много собираетесь взять? – насторожился Ванштейн.

– По счетчику. С учетом километража и дополнительных услуг, думаю, баксов семьсот.

– Приемлемо, – согласился дядя Сережа. – А большую сумму не хотите заработать?

– В каком смысле?

– Да это я так, о своем, – осекся Ванштейн.

Он уже подумал о том, чтобы взять водителем своего нового знакомого, однако осечка с предыдущим остановила его. Кандидата на такую работу нужно было «обкатать», ведь уверенности в нем не было никакой.

– Приехали, – сообщил Филатов, остановив машину возле высотного здания.

Ванштейн тут же отсчитал Юрию наличные и еще раз поблагодарил его.

– Кстати, у меня к вам деловое предложение, – будто случайно вспомнив, добавил дядя Сережа. – Вечером, около семи, я буду возвращаться в аэропорт с еще большей суммой денег. Оттуда вместе с моим коллегой, что был тут на стажировке, летим в Нальчик, где я, собственно говоря, и работаю. В Москве я проездом из Берлина. Так вот, с учетом того, что вся моя охрана погибла, я попрошу вас отвезти меня обратно. По этому поводу брать машину и охранников в компании не стану. Ну а поскольку денег у меня будет больше, то и ваш доход увеличится.

Филатов не стал долго думать.

– Ваш заказ принят, – ответил он и, попрощавшись до вечера, отправился домой.

Дверь двухкомнатной «хрущевки» закрылась легко и очень тихо. Юрий не любил шума, особенно бытового. Он никогда не хлопал дверями, не гремел посудой, бесшумно размешивал чай, аккуратно клал тяжелые вещи. Со свойственным аккуратизмом, он справлялся с домашним хозяйством. Где бы ни жил Филатов, полы и двери никогда не скрипели, петли не расшатывались, потолки не сыпались и обои не отклеивались. Его пристрастие к чистоте и порядку в любой ситуации вызывало раздражение у подчиненных. В кабинете он мог заметить паутинку в самом труднодоступном для глаз месте, а в полевом лагере устраивал «разборки» с поварами за плохо вытертый обеденный стол в палатке походной столовой.