Андрей Воронин - Инкассатор - Всадники апокалипсиса

– Значит, по существу, у меня нет выхода? – Лицо Бугрова при этом не выражало и тени отчаянья. Он невольно проверил в кармане пистолет. – Я, конечно, пойду на компромисс – верну какую-то сумму, остальные деньги пообещаю отдать в течение месяца. Если это общак братвы, он на это, разумеется, не пойдет, но, если он хотел их переправить на личный счет, тогда будет ждать. Поерепенится, посулит завернуть меня в асфальт, но в конце концов смирится. Ему ведь лучше держать в руках наличный миллион и еще один иметь в уме, нежели видеть мой обезображенный труп...

– За что я тебя любил, Бугор, так это за то, что ты всегда находил какой-нибудь выход. Значит, не все фишки израсходованы. Вспоминаю, как ты в мэрию пролез. Какая была умора, когда ты костюм надел, – рассмеялся Хапа. – Давай, Бугор, дерзай, но при этом не забывай, что с тобой братва. И будь осторожен.

– Сколько мы еще сможем пацанов набрать, если понадобится?

– Человек десять от силы, не считая тех, кто на барже. Но они не в счет, так, местная придурь.

– Слушай, Хапа, мы с тобой столько лет вместе, а почему ты всегда всем доволен? Может я тебе чего должен или недоплатил когда?

– Да чего ты гонишь, Бугор!

На этом ночной разговор был закончен. Бугров с нескрываемой тоской посмотрел на огни огромного мегаполиса, подумав, что когда-то жизнь его могла сложиться совсем иначе... Но от судьбы не уйдешь.

Когда эскорт машин свернул на Варшавское шоссе, Бугров вздохнул свободнее. Однако в этот момент он понял, что совершил глупость. Не следовало ему появляться в речном порту, но он никого не послушал. Впрочем, ему достаточно было позвонить в Кремль, чтобы там приняли меры против распоясавшихся комитетчиков. Однако сейчас была ночь, и решать этот вопрос было не время.

Бугров от злости сплюнул и достал сигарету. Он нервничал, потому что в голову ничего не приходило.

– Давай из города, на юг! – приказал он шоферу, и эскорт из двух джипов, в одном из которых находились заложники, двинулся по направлению к Кольцевой.

– Шеф, останавливаемся!

– Что значит «останавливаемся»?

– Нам преградили дорогу.

– Кто? – от неожиданности у Бугрова выкатились глаза. Он смотрел на дорогу, но ничего не видел.

Наперерез эскорту стояло несколько джипов. А впереди них стоял десяток автоматчиков.

Когда люди Бугрова остановились, к ним подошел один из стоящих впереди мужчин.

– Давайте за нами! – приказал он.

В салоне у Бугрова все переглянулись. Сопротивляться было бесполезно. Стоило им выйти из машин – и стоящие наперерез боевики с автоматами изрешетили бы их сотнями пуль.

– Делай, что говорят, – нервно приказал Бугров. – И по рации передай, чтобы машина с заложниками следовала за ними.

Десять минут они ехали молча. Кольцевая осталась позади, и через двадцать минут они в сопровождении незнакомой команды на джипах подъехали к небольшому двухэтажному дому.

Их молча вывели из машин. Но потом один из автоматчиков приказал всем сесть на свои места, а Бугрову пройти в дом.

Пока Бугров поднимался по ступеням крыльца, шел через прихожую, было необычайно тихо. Но потом он услышал знакомый голос за дверью, откуда сначала раздался телефонный звонок. Через несколько секунд Бугров с ужасом вспомнил – это был голос Михая.

Казалось, Михай сильно нервничает. Хотя, он был хорошим актером и поэтому мог сыграть любое настроение. Сейчас он надуманно раздражался на то, что на его столе стоит чайный прибор, а не что-нибудь более солидное.

Михай, как показалось Бугрову, очень изменился: из коренастого мужчины с румяным свежим лицом он превратился в угрюмого сухого старика. Особенно портила его портрет лысина. Бугрову показалось, что при общем настроении, которое хозяин демонстрировал всем своим видом, не обойдется без объятий и поцелуев. Однако, переступив порог комнаты, он встретился с глазами Михая – волчьими и колючими.

В этом взгляде было много злобы. Они напомнили Бугрову лагерную жизнь. Такие глаза не моргнут, когда их обладатель вставит тебе в спину заточку.

– Если есть желание, можем немного спрыснуть нашу встречу, – Михай не скрывал самодовольства и упоения моментом.

– Если самую малость, – неуверенно согласился Бугров. – У меня сегодня с утра что-то сердце пошаливает.

– Раньше ты таким не был, – улыбнулся Михай и поднес Бугрову стакан водки без закуски.

Работающий в углу телевизор напоминал о вещах неприятных: о правительственном кризисе, рухнувших банках и торге, который начала Госдума с президентом.