Михаил Нестеров - Агент силовой разведки

Они поднялись на холм, представляющий собой раскопки. Пунический квартал Карфагена наглядно показывал, как выглядел город после разрушения его римскими солдатами. Унылое, жалкое зрелище. Да и вид с холма на низкорослый Тунис тоже не произвел впечатления. Лугано пришел к выводу, что без специального настроя впечатлений тут не почерпнешь.

Они прошли вдоль бордюра, образованного найденными на раскопках капителями, держа направление к высокой, не меньше пятнадцати метров, колонне. И там, где под пальмами высилась груда каменных ядер, а рядом не было ни одного туриста, Габриэла отстала.

– Виктор?

– Да?

Он обернулся. На него смотрел пистолет с глушителем. Его и убийцу разделяли шесть или семь шагов.

– Это ведь не мой пистолет? – прищурился он, вглядываясь в оружие. – «Глок», если меня не подводит зрение.

– Он самый. – Габриэла чуть наклонила голову к приподнятому плечу, показывая этим жестом, что она жалеет о происходящем.

Она – тот человек, которого из нее сделал Виктор Лугано. «Крест несли на груди, а револьвер в кармане...» У нее до сих пор спина леденела от этих предсмертных строчек, и она не могла от них избавиться. «В пакте вы были с Богом, в союзе с бандитом» . И каждый раз она, переживая этот момент, ожидала трескотни детонаторов, а вслед за ней – неуловимый и бесшумный, как бросок змеи, смертельный выпад Лугано. Его атака была совершенной, и она все эти годы стремилась к этому эталону. Она верила в стечение обстоятельств, а в случае операции «Шоу» – это уникальное оружие, редкий случай, исключительная техника стрельбы и безумная отвага отдельно взятого человека. Так легли карты. Но любой другой, тот же Вадим Мартьянов, который буквально отлеживался на задворках спецоперации, не справился бы с заданием. Хотя бы потому, что не был так молод и безрассуден, как «агент 002». И она заразилась этим бесстрашным примером, потому что тоже была молода. Позже она прочитала о знаменитой парочке – Бонни и Клайде, грабившей и убивавшей во времена Великой депрессии, и поняла: она и Виктор Лугано могли бы по меньшей мере повторить преступную деятельность этих американских любовников. Но еще позже пришла к мнению, что она лично до грабежа не опустилась бы. И всё – мысли о Бонни и Клайде ее впоследствии не посещали. Но она и Виктор могли бы быть счастливы, если бы были вместе и по одну сторону границы.

Она повторилась и мысленно, и вслух:

– Это ты меня сделал такой.

– Бросаешь мне упрек?

– Мне даже не жалко тебя. Ты пробудил во мне не чувства, а воспоминания. Жаль, что не наоборот. Прощай, Виктор.

Она передернула затвор пистолета, чтобы дослать патрон в патронник. Но он вместо этого вылетел через экстрактор.

Что за черт?

Габриэла снова передернула затвор, ничего не понимая, и он зафиксировался в крайнем заднем положении.

– Такое происходит, когда патрон уже был в стволе, – объяснил Лугано, – а магазин пуст.

Но этого не могло быть. Габриэла сама подготовила «Глок» к работе.

Виктор вынул из кармана патроны и пересыпал их из одной руки в другую.

– Как давно ты работаешь на Мартьянова? Дай сюда пистолет. – Он забрал у Габи «Глок», нажал на защелку и, высвободив магазин, набил его снова. – Только не ври мне, Габи. Еще около российского посольства в Варшаве я заметил, что к твоему офисному костюму не подходил гарнитур. Я могу описать его в деталях, потому что он уникален в своем роде. Это серьги и кулон с изумрудами чистой воды. Он из «Восточного фонда», и подарить его тебе мог только один человек. Мне пришлось быть осторожным с тобой и отказаться от ужина при свечах. И выдернул я тебя, чтобы не выпускать из виду. Вы с Вадимом еще та парочка, если сумели спеться. Но теперь я контролирую одного из вас.

Лугано посмотрел Габриэле через плечо. К ним подходила группа туристов.

– Пойдем. Возьми меня под руку.

Склодовская повиновалась.

– Ты уже была здесь, когда я позвонил тебе на сотовый?

– Да. Я стояла у окна и разговаривала с тобой. Кричали чайки, шумел прибой, ты не ошибся. Вадим дал мне пистолет и сказал: «Сделай то, чего не смогли сделать трое сильных мужчин». Ты хочешь убить его?

– Не знаю, – Лугано покачал головой. – Для начала мне нужно посмотреть ему в глаза. И мне не хватает одной детали, чтобы закрыть это дело. Нам нужно поторопиться.

И он увлек ее за собой к парковке. По пути спросил, не знает ли она, куда пропал Анри. Габриэла назвала даже приблизительную глубину, на которой лежало его тело.