Михаил Нестеров - Агент силовой разведки

На выходе из парковки Крайца поджидал джип «Чероки». Крайц сел на место пассажира. Стекло уползло вниз. Поляк прикурил и, смяв пачку, выбросил ее в окно. Сказал что-то водителю, выдыхая дым носом, и, как показалось Лугано, рассмеялся.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, – мысленно, а потом и вслух предупредил поляка Лугано.

Весь разговор – от первого слова до последнего – был важен для разведчика. Но вот сейчас он выделил в нем одну фразу Крайца. Тот сказал, что настоящего имени польского напарника Лугано он в архивах не нашел, посетовав: «Видимо, не все документы перевели в электронный формат». Крайц действительно не знает имени А-Бэ-Цэ, иначе бы козырнул и этой деталью. Лугано не мог забыть этого человека – слишком многое связывало их. И он произнес это имя вслух, как будто попробовал его на вкус:

– Габриэла...

Москва, 15 июня, вторник

У Лугано и Крайца состоялся запланированный телефонный разговор. Виктор поставил условия:

– Ты сказал, что выбор места встречи за тобой, время назначу я.

– Я помню, – недовольным голосом отозвался поляк. – Тебя что-то не устраивает?

– Я приеду в Польшу по туристической путевке.

– Ну и...

– В смысле свободного передвижения у меня будут ограничения. Деньги не пахнут – вот все, что тебе нужно знать. Можешь думать, что мне выплатили страховку, что я нашел спонсора или съездил на Смоленскую площадь.

– Мне по барабану. Говоришь, тур насыщенный?

– Я этого не говорил. Но от группы я ни на шаг. Она – моя защита. Как и в Москве, ты будешь не один. Тебе ничто не стоит поменять правила игры.

Лугано вернулся к началу разговора:

– Условия такие. Место встречи ни за тобой, ни за мной, и это справедливо. То же самое касается и времени. Деньги я тебе передам в последний день тура. У тебя останется ровно столько времени, чтобы помахать мне рукой. Другие варианты не работают. Встретимся в музее.

– В каком именно музее?

– Передо мной проспект замка Мальборк. Этот замок имеет форму тройной крепости – с Орденом и Средним замком. Жди меня в большом хозяйственном здании. Дальше – в глубь замка – я ни ногой. Это все, что я хотел тебе сказать.

– А дату?

– Разве я не сказал?

Лугано почувствовал, что наживку, которую он закинул, Крайц заглотил. И он назвал дату:

– 24 июня, четверг, в половине второго.

– О’кей! – радостно откликнулся поляк.

Варшава, Польша

Станислав сначала выключил громкую связь, потом нажал на клавишу отбоя. Выразительно глянув на Марцина Качмарека и победно вскинув кулак, улыбнулся:

– Он наш!

– Было бы неплохо, – скупо отозвался Марцин.

Крайца до последнего мгновения не отпускали сомнения, и он не считал это проявление слабости решающим фактором. Его сомнения состояли сплошь из анализа. Станислав выискивал малейшие ошибки, дословно воспроизводя беседу с советским разведчиком. Он искал их на подготовительном этапе: те ли документы он взял за основу, те ли выдержки вывел на принтер. Держа нити разговора в своих руках, Крайц мог прочитать мысли Лугано.

Как и многие, Станислав учился на своих ошибках. Однажды его кинули с денежным переводом, и он с тех пор перешел на кэш.

В любой преступной группировке лидер, во всяком случае, имел кличку. Крайца с легкой руки Марцина Качмарека называли Стартером – ответственным за раскрутку. И сегодня он снова оправдал свое прозвище, раскрутив очередного клиента. А поначалу он обратился в Викиликс за справкой: во сколько там оценят информацию о секретном подразделении, которое функционировало в рамках советской военной разведки с 1918 года и которое провело несколько громких политических убийств? Ему назвали сумму, и она его не устроила. Крайц обозвал хозяев сайта жмотами.

Москва, 17 июня, четверг

Лугано приехал на Белорусский вокзал в десять часов ровно. Возле прицепного вагона поезда «Москва – Варшава» собралось около двадцати человек, остальные уже находились в вагоне. Менеджер турфирмы, молодой человек в темном костюме, встречал клиентов вместе с курьером. Поздоровавшись с Лугано за руку, он слегка попенял ему: «Ждем только вас. До отправления поезда осталось десять минут».

Соседкой Лугано по нижней полке оказалась полноватая женщина лет тридцати пяти.

– Первый раз в Польшу? – спросила она.

– Второй.

– Я тоже. После первой поездки перестала бояться самолетов. Полетела в Турцию, затосковала по поездам. Выпьем за Российские железные дороги?