Иван Стрельцов - Миротворец

Хорошо отлаженное оружие с первой очереди плотно накрыло сепаратистов. Несколько человек, нелепо взмахнув руками, повалились тряпичными куклами, остальные резво нырнули в траву, рефлекторно прячась от смертельного свинца.

— Хорошо, — одобрительно крякнул Крутов, ниже опуская ствол пулемета, укрытый в прямоугольный холодильный кожух. Следующая очередь скосила верхушки травы, затем еще одна очередь ударила под корень. Несколько боевиков, вскочив на ноги, опрометью бросились вниз с горы. Это означало, что свинец достал их и в укрытии.

Родион схватился за рукоятку поворотного механизма и развернул ствол пулемета влево, теперь уже включая в сектор обстрела часть базы.

Вторая группа сепаратистов тем временем ворвалась на территорию базы. Они оттеснили от замершего у распахнутых ворот тягача американских джи-ай и изо всех сил рвались в глубь территории. Несколько боевиков, стреляя от живота, обогнули дымящийся «Абраме» и выбежали на открытое пространство.

— Вот так будет получше, — плотоядно ухмыльнулся Крутов, поймав боевиков в прорезь прицела, и надавил на гашетку. Сноп огня, вырвавшийся из бронеколпака, буквально слизнул сепаратистов, оказавшихся в секторе обстрела.

Пулеметная лента закончилась, Родион левой рукой распахнул запасную коробку, одновременно правой откидывая крышку казенника. Похожая на змею металлическая лента с длинными остроконечными пулями со звоном легла в патронник. Крышка казенника заняла привычное положение, Крутов передернул затвор и, упирая в плечо приклад, надавил на спуск. Пулемет снова загрохотал, изрыгая длинные очереди.

Очередная цепь атакующих, напоровшись на губительный огонь, отпрянула, оставляя на земле неподвижные тела. Укрывшись за остовами раскуроченной подбитой техники, сепаратисты стали накапливать силы для нового броска вперед, заодно ожидая, когда минометчики подавят огневую точку обороняющихся. Вокруг бункера один за другим стали вспыхивать огненно-земляные кусты взрывов. Но конструкция бронеколпака была такой, что мины малого калибра даже при прямом попадании никак не могли причинить вреда пулеметному расчету.

Упорное сопротивление огневой точки вселило уверенность в американских солдат. Джи-ай наконец смогли закрепиться на территории югославской базы, сделав бункер центром своей обороны…

Сквозь шум боя Крутов все-таки расслышал рев вновь заводящегося тягача. Сепаратисты добились главного — захватили ракеты. Родион еще раз довернул ствол «MG» и снова вдавил гашетку. Одна, две, три очереди, но изменить что-либо он уже был не в силах. Сам тягач был надежно прикрыт прицепом от случайных попаданий. Бронированные стенки рефрижераторной секции держали пулеметные выстрелы, а цельнорезиновым колесам не страшны были даже бронебойные пули.

Родион в бессильной злобе расстрелял вторую ленту, зарядил третью, но на ход событий все же повлиять не мог. Тягач, натужно рыча, выпулил в воздух тугую струю дыма и тронулся с места, вырываясь наконец за территорию военной базы. Вслед за ним, пятясь и остервенело отстреливаясь, ретировались боевики.

Преследовать их американским солдатам не было никакой возможности. Едва началось движение сепаратистов, по фронту залегших внезапно прозвучали серии взрывов мин, не давая джи-ай поднять головы.

Чадящий «Абраме» неожиданно взорвался, огромной силы вспышка сорвала угловатую многотонную танковую башню и легко отбросила ее на несколько десятков метров. С длинным артиллерийским стволом башня была похожа на гигантскую сковороду. Она вылетела за ограждение и, приземлившись на склоне горы, заскользила вниз.

После мощного взрыва в воздухе повисла звенящая тишина. Первоначально Родион Крутов решил, что его оглушило, но спустя минуту услышал скрежет пулеметной ленты о коробку и понял — бой окончен. Руки полковника наконец разжались, он отпустил пулемет и вперил взгляд в раструб на конце ствола. От интенсивной стрельбы тот стал иссиня-черным. От него исходила тонкая струйка дыма…

Выбравшись из пулеметной точки, Родион спустился в бункер и подошел к распростертому на нижней полке Иржичу. Комендант все еще находился без сознания, но дыхание его было ровным. Его китель был распорот, а грудь стягивала довольно профессионально наложенная повязка. Сквозь белоснежный бинт проступали багровые пятна крови.

— Ничего, ничего, дружище, держись, — негромко подбодрил товарища Родион, направляясь к выходу.