Алекс Берн - Сезон охоты на Охотника

— Работы много, Валерий Иванович! — откликнулся Изволин. — Месяца на три, не меньше!

— Ну вот! — удовлетворенно заключил Лавров. — Будет у Семена Петровича время подумать! А, Семен Петрович?

Бондарь угрюмо промолчал, глядя в сторону.

— Никонов! — крикнул Лавров. Появился капитан Никонов с двумя милиционерами.

— Уводи задержанных! — распорядился Лавров. — И следите, чтобы в дороге никаких разговоров не было. Разведете их по разным камерам, а этого посадите в одиночку. Вопросы? Выполняйте!

Милиционеры вывели Бондаря. Лавров с Изволиным остались одни.

— А винтовочка-то не та! — вздохнул Изволин.

— С чего ты взял? — удивился Лавров. — Ты же сам говорил, что английская, времен Первой мировой, калибр 303-й британский! Как же так вдруг — сразу категорическое заключение?

— Это винтовка «Ли-Метфорд», — пояснил Изволин. — Если ты внимательно посмотришь на канал ствола, то увидишь семь сегментных нарезов. А на извлеченной из тела Карамова пуле отчетливо видны пять прямоугольных нарезов, что характерно для винтовок «Ли-Энфилд» и «Росс-Энфилд». Так что подержать Бондаря за решеткой ты, конечно, можешь, но на положительное заключение экспертизы не рассчитывай!

— Значит, убийца принес винтовку с собой, — подытожил Лавров и спросил:

— А какой длины должна быть винтовка, из которой совершено убийство?

— Ну, даже если взять самую короткую из моделей Энфилда, — типа «джангл карабин», то никак не меньше метра! — прикинул Изволин. — Со снятым прикладом — примерно сантиметров семьдесят. Те, которые рижский умелец переделывал, без приклада имели длину сантиметров девяносто.

— В обычную дорожную сумку не запихнешь, а вот в чемодан — вполне! — заметил Лавров. — Это уже что-то! Не все же гости Бондаря приехали на день рождения с дорожными чемоданами. Слушай, а глушители тот парень не делал?

— Глушитель сделать — пара пустяков, особенно одноразовый! — заверил Извеков.

Появился Павлов.

— Разрешите, товарищ полковник? Собрал я с перил еще волокна, отправлю их на экспертизу.

— Хорошо, возьми с блейзера Карамова контрольный экземпляр и отдай все Александру Петровичу, — так быстрее всего получится, он сегодня сам отвезет. А потом вытряхни из Бондаря список гостей и вообще всех, кто находился на территории пансионата в тот день, и сразу начинай проверку, ясно? Бондарь явно что-то знает, — надо его ковать, пока не остыл!

15 августа 1994 года, 19.10.

Бондарь лежал на топчане и даже не пошевелился, когда Лавров вошел в камеру.

— Жалобы есть, гражданин Бондарь? — доброжелательно спросил Лавров, усаживаясь на табурет. Он только что пообедал в ресторане с Изволиным, отправил его на машине в Москву, а сам решил навестить задержанного. После сытного обеда под сто пятьдесят «кристалловской» водочки он был настроен весьма добродушно.

— Я требую адвоката! — мрачно заявил Бондарь, глядя в потолок.

— Да будет тебе адвокат, — примирительно сказал Лавров. — Завтра приедет!

— Значит и допрашивать меня будете завтра в присутствии адвоката! — отрезал Бондарь и повернулся к Лаврову спиной.

— Вот чудак-человек! — сокрушенно покачал головой Лавров. — Во-первых, я тебя не допрашивать пришел, поскольку мой рабочий день уже закончился. Я поговорить пришел, поскольку у нас с тобой общий интерес наметился. Может, повернешься ко мне лицом, или я с твоей жопой разговаривать буду?

— Да о чем мне с тобой разговаривать? — презрительно отозвался Бондарь, но тем не менее повернулся и сел на топчане. — На мягких лапах подкрасться решил? Не выйдет! Какие у нас общие интересы могут быть? Или ты взятку получить хочешь? Так я не дам! Ты взяток не берешь, а загреметь за решетку как взяткодатель я не собираюсь, — не доставлю тебе такого удовольствия!

— Кончай ерепениться и слушай, что я тебе скажу! — жестко одернул его Лавров. — Ты не среди своей братвы, да и девок здесь нет, чтобы кураж свой глупый показывать! Ты же в дерьме по уши и не знаешь, как отмыться! Ведь Карамова на твоей территории убили. Один из твоих гостей убил. И я знаю, кто!

Бондарь скептически хмыкнул, но Лавров не обратил на это внимания и продолжал:

— Вся твоя беда, Сеня, что многие, — ох и многие, — хотят твоей крови! И, похоже, они ее получат, если ты сейчас не расскажешь мне все, что знаешь! Ежели ты мозгами пораскинешь, то поймешь, что я — единственный, кто тебе помочь может! Почему? Да потому, что я знаю, что не по твоему приказу Карамова убили, и еще потому, что личный интерес имею в том, чтобы настоящего убийцу найти!