Иван Стрельцов - Стихия боли

Сонные генералы, вскакивая в свои служебные автомобили, терзая мобильные телефоны, спешили выяснить все подробности и детали, а также узнать возможные дополнительные нюансы. Ну и заодно отдать необходимые распоряжения. Верховное руководство страны было крайне недовольно, когда не могло получить аргументированного ответа на поставленный вопрос… Через час с четвертью все вызванные на заседание собрались в рабочем кабинете секретаря Совбеза.

Недавно избранный президент обвел собравшихся грустным взглядом, до сих пор страна под его руководством одерживала одни лишь победы, неважно какие — спортивные или на театральной сцене, но это были победы, повышавшие рейтинг России. Авиационная выставка на берегах Сиамского залива также оказалась победой… которая завершилась неожиданным конфузом.

— О том, что произошло, я говорить не буду, — набрав в легкие побольше воздуха, заговорил президент. — Вы все об этом уже знаете. Поэтому хочу получить ответы всего на три вопроса. Как это произошло? Почему произошло? И что в этой ситуации можно сделать?

Президент искоса взглянул на сидящего по правую руку премьер-министра, но тот даже не поднял головы. Что-то быстро вписывал в свой ежедневник, вещь легендарную еще с чекистских времен. Некоторые записи из этого блокнота фотографировали на свои «мини» и враги, и друзья. Но вот что в них зашифровано, не смог ответить ни один из десятка лучших криптоаналитиков. В конце концов, «по разные стороны баррикад» дружно решили, что все изложенное не является шифром, а всего-навсего белиберда, успокаивающая нервы. Так это или нет — никто из ознакомленных с этим блокнотом уверенным полностью быть не мог…

— Скорее всего, у «тридцать третьего» вышли из строя системы управления и связи, — негромко откашлявшись, встал командующий ВВС (как ни крути, а отвечать первым ему). — Современные самолеты, как гражданские, так и военные, машины капризные и непредсказуемые. — Генерал-полковник развел руками. — Бывало, отказывали не только бортовые радары, но и системы связи. Известен случай, когда у западно-европейского лайнера разгерметизировалась кабина, экипаж погиб, а самолет с ничего не подозревающими пассажирами пришлось сбить, дабы самолет не стал воздушной торпедой для ближайшего населенного пункта.

— Это все? — Президент тяжело вздохнул, он неожиданно вспомнил о непонятно как «заблудившемся» и упавшем на территории Литвы «Су-27», так же блудившем армянском лайнере, рухнувшем в грузинские территориальные воды. И помнил греческий пассажирский самолет, который, потеряв управление, врезался в гору. Поэтому в общем экскурсе в хронику современных авиакатастроф не нуждался. Под его хмурым взглядом командующий пожал плечами и коротко закончил:

— Больше мне нечего добавить.

— А кто может добавить? — голос главы государства зазвенел металлом, костяшки пальцев побелели. Ему вовсе не хотелось выглядеть, да и вести себя диктатором, но ситуация требовала жестких решений.

— Узнав о случившемся, я напряг свою службу, — следующим на «эшафот» взошел командующий военно-космическими войсками, невысокого роста подтянутый генерал-полковник. — Наши наблюдатели также не прояснили ситуацию. Но вся информация с разведывательных спутников пишется на диск центрального компьютера. Зная время исчезновения истребителя, а также примерное место, с учетом его скорости, я лично просмотрел данные со спутника «Рубин». Ничего интересного, не считая того, что его оптические системы на территории соседней с Таиландом Камбоджи, южнее Большого Озера, в районе Слоновой Гряды засекли вспышку. Как позже установила аналитическая служба, взрыв соответствует истребителю класса «Су».

— То есть выходит, самолет уклонился в сторону? — Президент удивленно приподнял брови.

— Почти на семьсот километров, — подтвердил руководитель военно-космическими войсками. — Что для истребителя-перехватчика вполне нормальное расстояние.

— Почему же так произошло? — вопрос главы государства был снова обращен непосредственно к командующему ВВС.

— Летчики пилотажных групп, возвращающихся домой, должны были докладывать старшему летной группы генерал-майору Гончарину каждый час полета, — шаблонным языком ответил командующий.

— Так почему же только в небе над Китаем, где группу встретили воздушные танкеры, выяснилось, что одного самолета нет?

Встретившись взглядом с премьер-министром, поднялся со своего места директор ФСБ.