Александр Тамоников - Они поклялись победить

– Слава, ты?

– Толик? Откуда?

– Привет, дружище!

– Привет, откуда звонишь? Связь прекрасная.

– А тебе не говорили? Из Парижа.

В свое время, окончив Суворовское училище, друзья поступили в разные училища. Позже Святослав узнал, что Анатолий уволился из Вооруженных сил, уехал в Питер, окончил там юридический факультет и после окончания работал во французской крупной компании юристом.

Собин продолжил:

– Смотрел телевизор здесь, в Париже. Показывали интервью с Ковалевым. Тот о войне в Чечне рассказывал, как у нас все плохо, армия разбита… О том, как однажды он ходил на переговоры в район вокзала, там держал оборону батальон рязанских десантников. И как отвратительно его приняли. Даже комбат не соизволил встретиться, а замполит батальона вообще нахамил. Бойцы были агрессивно настроены. Несмотря на все убеждения, Голубятников будто через замполита сказал, что батальон не только не уйдет с вокзала, но и всю Ичкерию возьмет. Честно говоря, интервью вызвало смех. Лихо ты отшил парламентеров!

– Да, было дело, я сейчас подробности и не помню, – ответил Голубятников.

– Тебе Героя дали?

– Присвоили. Но это не важно. Как ты-то на меня вышел? Прямо в полк.

– Пришлось все связи подключить. Через Министерство обороны узнал, что ты в Рязани, а из Москвы меня связали прямо с дежурным. Хорошо, ты оказался на месте. Нам бы встретиться, Славик. Сколько не виделись…

Святослав улыбнулся:

– Извини, Толя, но в Париж у меня командировки не предвидится. Ни одному, ни с батальоном.

– Шутку оценил. Узнаю кадета Голубятникова. Я скоро в Питер приеду. Может, туда выберешься?

– Как приедешь, позвони, возможно, и выберусь.

В Санкт-Петербурге друзья позже встретились. Вспоминали кадетскую юность и о злополучном интервью господина Ковалева не забыли. Смеялись. Тогда происходившее в начале января выглядело совершенно по-иному…

Находившиеся на КНП батальона старшие офицеры улыбались, настроение поднялось. Юрченков показал большой палец правой руки:

– Во, мужики! Пусть знают, суки бородатые, что десантников им никогда не победить.

Стрельба прекратилась так же внезапно, как и началась. И тут же командир разведывательной роты капитан Телинский доложил:

– Аркан! Я – Вьюга! И что за день сегодня? К нам опять гости.

– Та же делегация? – удивился Голубятников.

– Нет, я неверно выразился. К нам гость. Очередной парламентер, по виду солдат из тех, что в плену у духов. Пропустить?

– Да, по той же схеме.

Плененного солдата-парламентера приняли, как и остальных, накормили, напоили. После чего Голубятников присел напротив солдата:

– Ну, что на этот раз хотят душки?

– Их полевой командир велел передать, что желает лично встретиться с вами, товарищ подполковник, – ответил боец.

– Вот как? Где и когда полевой командир желает встретиться со мной?

– У них, во дворе соседнего квартала.

– Где духи кружили свой танец?

– Так точно! А время он не называл. Сказал, пусть его вы определите. Но чем быстрее, тем лучше.

– Понятно.

– Мне идти надо, товарищ подполковник! Что передать чеченцам?

– Передай, через полчаса в центре привокзальной площади. Один на один.

– Вряд ли главарь пойдет на площадь, – сказал Кувшинин.

– Тогда так: мое предложение передай, а чтобы не гонять парламентеров без толку, уточняя мелкие вопросы, записывай частоту, по которой полевой командир может выйти на меня, используя радиостанцию.

Майор Кувшинин сам записал частоту, передал листок бумаги солдату.

– Отдашь листок с частотой главному духу, – сказал Голубятников. – Если он не захочет прийти на площадь, пусть настраивает станцию и выходит на меня по связи. Мой позывной Скала. Его пусть будет… Танцор, слишком уж фанатично водят хоровод его подчиненные. Впрочем, может называть себя как пожелает. Ты все понял?

– Понял, товарищ подполковник!

– Ну, тогда ступай с богом! Тебя проводят. И передай сослуживцам: пусть держатся, мы рядом.

– Спасибо, передам.

Вручив солдату пачку сигарет, Голубятников отпустил парламентера. Того провели в расположение 9-й роты, далее в здание дислокации разведчиков, а оттуда он прошел в соседний квартал пятиэтажных домов. Стрельба снайперов возобновилась. Десантники не отвечали. Исполняя приказ, экономили патроны, да и целей для ответного огня не наблюдали.

Через 15 минут сигналом вызова сработала радиостанция КНП. Сержант Выдрин обратился к Голубятникову: