Андрей Дышев - Война закончена. Но не для меня

Кто бы знал, каких нечеловеческих усилий стоило мне говорить с Фроловым относительно любезно! Подонок, который заведомо посылал нас на смерть, который состоял в банде, позволяющей себе издеваться над женщиной, заслуживал суровой кары. Но нельзя было выдавать моего намерения расквитаться с ним. Я должен был убедить Фролова, что выполняю все его распоряжения, что я управляем и предсказуем. Так мне легче будет приблизиться к нему на расстояние удара кулака.

Так я и сказал Фролову при очередном сеансе связи: при всех моих попытках перегнать ролик система дает сбой, и я просто умоляю его поверить мне и отпустить мою жену. Фролов, ублюдок, откровенно упивался своей властью надо мной и скупо пообещал подумать над моей просьбой.

Он прислал новые координаты, и впервые они точно совпали с нашей целью. Дэвид подтвердил – да, стрелка электронного компаса указывает точно на склад. И до него осталось всего каких-нибудь четыре километра.

Когда забрезжил рассвет, мы увидели темный силуэт глинобитного бастиона, по контуру которого была натянула колючая проволока. Над мощными, закрытыми наглухо въездными воротами высилась вышка наблюдения. В жестяном скворечнике торчала голова часового в каске. Там же был установлен и пулемет на сошках.

Еще несколько сгорбленных силуэтов с оружием мы заметили по периметру стены в нескольких местах.

– Склад охраняется очень серьезно, – шепнул мне Дэвид. – В основном – изнутри. По моим сведениям, в бастионе минимум взвод хорошо обученных бойцов. В крайнем случае за оружие могут взяться также грузчики и менеджеры по отгрузке.

– Как часто открываются эти ворота?

Дэвид пожал плечами.

– Мы не контролируем логистику.

– Вы просто ее игнорируете?

– Ну да, – не без усилия сознался лейтенант. – Это так…

– Стены не такие высокие, – сказал Остап, подползая к нам. – И довольно рыхлые. По ним можно взобраться.

– Для твоего роста – они не высокие, – заметил Смола. – А я у этих стен буду прыгать, как карлик у подножки троллейбуса.

Тут в наш военный совет вмешался Фролов.

– Вы где? – тоже шепотом спросил он. – У самого склада?.. Отлично. Слушай сюда, майор! Ваша задача – ворваться внутрь и замочить всю охрану. Там их немного, человека три. Причем обкуренные бедуины. Героин упакован в большие полиэтиленовые мешки. Они лежат внутри самого большого сарая с высоким дощатым полом. Как завалите всех – сразу докладывай мне. Я скажу, что дальше делать.

– Он утверждает, что там всего три человека, – сказал я.

– Врет, – не отрываясь от оптического прицела, ответил Смола.

– Вне всякого сомнения, – согласился я.

Мы решили не дожидаться рассвета. Предрассветные часы – самые тяжелые для охраны. И глупо было их не использовать.

Смола вооружился ножом и винтовкой да рассовал по карманам пяток гранат. Остап выбрал пулемет, коробку которого стал плотно утрамбовывать лентой. Я, кроме винтовки, прихватил второй нож и пистолет.

Оставалась еще винтовка Удалого и несколько гранат. Они, бесхозные, лежали на земле. Мои бойцы под завязку набивали патронами магазины и делали вид, что не видят оружия и не понимают значимости момента.

А момент был просто ключевым. Идти против вооруженного до зубов взвода втроем или вчетвером – разница в двадцать пять процентов.

Дэвид все прекрасно понимал, но пока молчал.

– Ты сдержал свое слово, – сказал я ему. – Больше я не вправе тебя задерживать. Можешь идти, Дэвид.

– Да, – кивнул лейтенант. – Ты только пойми меня правильно… Все мои товарищи, наверное, погибли. Я единственный, кто знает правду. И, наверное, это очень важно – донести информацию до моих командиров.

– Конечно, – подтвердил я.

– Давай, топай без длинных и трогательных речей, – проворчал Смола.

– Но я хочу сказать о другом, – не обращая внимания на реплику, продолжал Дэвид. – Военных на всей планете без клятв и присяги может объединить только одно – общее и обязательно справедливое дело. Я всегда считал наркотики злом. А сейчас, когда я знаю, ради чего были взяты в плен и казнены мои товарищи, вообще считаю этот склад центром зла. И у меня к нему личные счеты… Я… я остаюсь с вами.

– Вауу! – воскликнул Смола. – Нашего полку прибыло! Клянусь своим стволом, это заявление достойно уважения!

– И в этом есть один большой плюс, – вставил Остап. – Вам, лейтенант, больше никогда не придется оплакивать гибель своих товарищей. Потому что после сегодняшнего боя оплакивать будут тебя.