Юлия Латынина - Бомба для банкира

Валерий подождал, пока она прошла мимо, а потом запер машину и пошел вслед за ней. Девушка спустилась в метро и сделала пересадку на Белорусской. Валерий тоже сделал пересадку. Девушка вышла на Соколе, прошла минут пять, и вошла в стеклянную дверь с надписью «Библиотека». Валерий подумал, что она библиотекарша, но, открыв дверь, обнаружил, что девушка устраивается за стеклянной загородочкой с надписью: «Ксерокопирование, Изготовление визитных карточек. Закатка документов».

Валерий толкнул дверь и вошел. В библиотеке никого не было, за стеклянной стенкой редкие посетители глазели на лоток с книгами в пестрых обложках.

— Можно заказать визитки? — спросил Валерий.

— Нет, — сказала девушка, — у нас временно испортилось оборудование. Мы сейчас только закатываем права и документы.

Валерий вынул из кармана сто долларов и сказал:

— Закатайте.

— Это что, — засмеялась девушка, — ваши права?

Валерий подмигнул и сказал:

— Разве это права? Права нынче — девятимиллиметровые.

Девушка улыбнулась.

— Вы сегодня свободны? — спросил Валерий, — я приглашаю вас на ужин.

Девушка озадачилась и неуверенно сказала:

— Вы нахал.

— Вы такая грустная, — сказал Валерий. — Просто мне хотелось как-то позабавить вас. Правда. Вы во сколько кончаете работу?

— В шесть.

— Прекрасно. Я здесь буду без пяти шесть.

Выйдя из библиотеки, Валерий поймал такси и поехал обратно к «Межинвесту».

По возвращении от начальства Сергей сдал эксперту, на всякий случай, две банки купленного в киоске пива. Эксперт обещал ему попытаться установить, принадлежит ли банка, купленная в киоске, и банка, в которую была заложена взрывчатка, к одной партии. Правда, это времени на это должно было уйти порядочно.

Вернувшись к себе в кабинет, Тихомиров принялся за черный портфель, который так неосмотрительно отдал ему молодой Митя, заведовавший электроникой. В портфеле лежали, собственно, не фотографии, а аккуратно распечатанные компьютером цветные картинки с лицами посетителей. Каждая картинка, форматом 9 на 20, имела сзади хитроумную пометку из цифр и букв.

После взрыва на Пятницкой Дмитриев перефотографировал дюжину людей Сазана. Теперь лейтенант аккуратно выстроил стопку из банковских листов — справа, а стопку фотографий, сделанных Дмитриевым, — слева. Сначала он пересмотрел карточки Дмитриева, а потом принялся за банковские. Штук шесть из людей Сазана красовались на банковских фотографиях. На обороте всех шести карточек код кончался буквами «EN», из чего Сергей вывел, что и остальные фотографии под буквой «EN» относятся к людям Сазана. Таких картинок набралось еще четыре.

Сергей переложил листы в папку и отправился с ней в подвал, туда, где недавно поставили цветной ксерокс, подаренный дружественными полисменами штата Миннесота. Сергей отдал папку человеку, приставленному к ксероксу. Ксерокс зачавкал, загудел и озарился изнутри: на поддон стали вылетать первые копии.

Вскоре в подвал спустился Чизаев.

— Пустое дело, — сказал Чизаев, увидев, что печатает ксерокс. — Случайных свидетелей у Сазана не бывает. Если ты его поймаешь — то только с согласия его клиентов.

Сергей вынул листы из поддона. Чизаев протянул копировальщику месячный проездной на апрель и попросил отксерить две штуки.

— Зачем тебе, — поинтересовался Сергей, — ведь бесплатно дают?

— А для жены, — пояснил Чизаев.

Когда Сергей поднялся в свой кабинет, на его столе лежала записка от эксперта, относительно сходства между купленной им банкой пива Heineken и банкой, послужившей упаковкой для бомбы. Сергей удивился таким быстрым результатам экспертизы, но записка извещала, что купленная им банка вообще не есть Heineken, и не совсем суть пиво. Банка была произведена на заводе в Воронеже, якобы по лицензии, и состав ее жести не имел никакого отношения к фрагментам взорвавшейся оболочки.

Не то чтоб Сергей на что-то надеялся, но записка никак его настроения не улучшила.

Было уже около четырех пополудни, когда на столе Сергея зазвонил телефон.

— Сергей Александрович? Это Дмитриев. Я тут в Черносвитском переулке пью чай у одной милой старушки. Я думаю, вам любопытно будет послушать. Дом тринадать, блок пять, квартира 7. Захватите с собой мои фотографии.

Сергей сунул отксеренные листы в папку и поехал в Черносвитский.

Старушка походила на тряпичный сверток, с верхушки которого глядели в мир грустные и цепкие глаза цвета растворимого кофе. Рядом прыгала собака с короткими ножками и розовым брюхом.