Юлия Латынина - Разбор полетов

По дороге, застряв в гигантской автомобильной пробке, он проклял все на свете и подумал, что если он не найдет в Рыкове хорошей квартиры, то откажется от этого куска просто из-за географических его особенностей.

Подъезд к аэропорту был перегорожен желтым шлагбаумом: вчера Сазан проезжал через шлагбаум с Глузой, но на этот раз Сазану пришлось ждать, пока охранник в камуфляже не поднимет шлагбаум.

Охранника Сазан помнил хорошо — второго дни тот был в кабинете директора вместе с Големом.

Сазан опустил стекло, и охранник, наклонившись к машине, вручил Сазану маленький белый листок — квитанцию на стоянку.

— Тебя как зовут? — спросил Сазан.

— Семка. А это Вершок.

Сазан посмотрел вправо и увидел, что за будкой стоит еще одна личность. Личность была вполне крупногабаритная, метра под два ростом и в метр шириной. Голое пузо нещадно выпирало из камуфляжных штанов, в углу широченного рта сиротливо болталась папироска, а маленькие синие глазки взирали на мир из-за необъятных щек с неожиданным для подобного типа добродушием. Это, стало быть, и был Вершок, получивший свою кличку явно за миниатюрные размеры.

— Базар есть, — сказал Семка.

— Есть — так поговорим, — отозвался Сазан. Он бросил свой «мере» метрах в десяти от будки, выключил радио и подошел к обоим охранникам.

— Ты что там говорил насчет Шила? — спросил Семка.

— Сказал, что не верю, что Шило случайно грохнули.

— И как все, по-твоему, было?

— Ну, я над ними с фотокамерой не стоял, — проговорил Сазан, — но представь себе простую вещь. Нам сказали, что Шило остановил военный патруль, а Шило принялся в патруль шмалять. Могло такое быть?

— Могло, — сказал Семка.

— А теперь представь, что первым стрелял не Шило, а солдаты.

— А зачем?

— А зачем Шило ехал в Рыково? Он тут что, часто бывал?

Семка с Вершком переглянулись.

— Ну, раз в неделю приезжал.

— Его вчера ждали?

— Нет.

— Кто-то сказал, что просил его приехать?

— Не-а.

— Я так думаю, что кто-то все же попросил его приехать. Позвонил и сказал, что это срочно. А сейчас он в этом не признается. И в этой истории я уже второй раз встречаюсь с такой штукой: человека срочно просят приехать, а по дороге расстреливают… Какой-то шибко умный сценарист повторяется. Вершок задумчиво чесал голову. Голова у него была бритая, с ярким красным шрамом на макушке, и задумчивый Вершок являл собой живую иллюстрацию к словарной статье «оксюморон».

— И еще, — сказал Сазан, — попросить Шило приехать мог только кто-то, кто имел вес в аэропорту. Если бы ему позвонил, уборщик, он бы перезвонил кому-нибудь другому. Так что это был кто-то из заместителей директора.

— Или Голем, — пророкотал Вершок низким басом, схожим с урчанием неисправного КамАЗа.

Сазан промолчал.

— У Ивкина честные замы? — спросил он.

— Да мы что, — сказал Вершок, — нас, что ли, туда пускают? Наше дело — бабки за бензин выбивать. Во, было — улетели красавцы аж в Иркутск, как прилетим, говорят, так заплатим. До Иркутска четыре часа лету, а они пять месяцев летели.

— Прилетели? — поинтересовался Сазан. Вершок поднял необъятных размеров кулак и поднес его к собственному носу, словно любуясь.

— Прилетели, — сказал Вершок, — как я их обидел, так сразу прилетели.

— У Ивкина Глуза — первый зам, — сказал Семка, — хитрая сволочь и от нас морду воротит. Если кто-то снюхался с Кагасовым, так это он.

— Ну я пошел, — сказал Сазан. И повернулся к машине.

— Ты это… погоди…

Сазан приостановился. Семка смотрел на него, словно прицениваясь

— Ты учти — пока там с Шилом все не размотается, мы никому морду бить не будем. Есть среди ребят такое настроение.

— Учту, — сказал Сазан.

Здание аэропорта было весьма пустынным, и, что самое печальное, — в нем отсутствовали те самые палатки, киоски, книжные стенды, крикливые россыпи глянцевых журналов, что облепляют стадионы и аэропорты, как рыбы-прилипалы крупного кита, и лучше, чем любая поддельная бухгалтерия, свидетельствуют о процветании или смертельной болезни учреждения.

Стайка немногочисленных пассажиров кучкова-лась перед выходом номер пять. На билетной кассе поверх задраенного стекла болталась картонка с надписью: «Ушла на пять минут». Одинокий багажный конвейер крутился с грохотом и лязгом, черные резиновые пластины налетали одна на другую, по конвейеру катался невероятных размеров рюкзак. Потом из стеклянных дверей подбежал человек, схватил рюкзак и поволок его вон. Конвейер продолжал свое сизифово коловращенье.