Иван Стрельцов - Истребитель снайперов

Нагрузившись оружием и боеприпасами, он двинулся наперехват.

Одновременный взрыв нескольких противопехотных мин направленного действия и полсотни осколочных гранат уничтожили большую часть погонщиков, охранников и груженных наркотиками ослов.

Потом он плелся за караваном, рубя «хвост» по частям. Выбирая удобный момент, подбирался к контрабандистам на расстояние прицельного выстрела и бил одного-двух боевиков, снова уходя после этого в горы, отрываясь от преследования.

И опять возвращался, чтобы преподнести очередного клиента перевозчику мертвых Харону.

Через неделю от каравана осталось пятеро измученных, груженных сверх меры ослов и погонщик. Только смерть погонщика не завершила операцию. Оказалось что есть еще трое боевиков — то ли это были проводники, которые должны были вести караван в глубь страны то ли подготовленная засада из оставшихся в живых охранников.

Сергея пули не зацепили, но взорвавшаяся граната разнесла в щепки автомат и оглушила его. Из оружия у него остался лишь хорошо отточенный нож разведчика. Той же ночью, как оживший мертвец-зомби, Москвитин неожиданно появился перед разгоревшимся костром боевиков. Никто из них не успел даже схватиться за оружие. Вытерев об одежду последнего окровавленный нож, Сергей побросал в костер тюки с героином, отвязал безмолвно взирающих на него ослов и, захватив флягу с водой, скрылся в чернильной темноте ночи.

Через двое суток старший лейтенант вышел к базе ДШМГ.

Очнулся он уже в госпитале 201-й мотострелковой дивизии, единственного крупного войскового соединения, расквартированного в Таджикистане.

В госпитале его навестили двое солидных мужчин в строгих, деловых костюмах. Старшему по возрасту предоставили стул, тот, что помоложе, остался стоять за его спиной.

Разговор получился деловой, без лирических вступлений.

— Вас, Сергей Александрович, представили к званию Героя России. В политотделе Министерства обороны представление зарубили, так это объяснив: «Какой же это подвиг, если он погубил всю группу. Гнать из армии таких надо». Подозреваю, что тут дело не в гибели ДШМГ, а в инциденте октября девяносто третьего года. Этот случай всегда будет висеть над вашей карьерой, как дамоклов меч. И из-за него вас всегда будут затирать.

— К чему этот разговор? — еле двигая опухшими губами, спросил Сергей.

Мы предлагаем вам перейти на службу в госбезопасность, — спокойно ответил пожилой. — Продолжайте свою карьеру с чистого листа. Ну, как?

— Я согласен, — не раздумывая, ответил Сергей, слишком велика была его обида на родные Вооруженны силы.

После выздоровления и месяца реабилитации Москвитина вызвали на Лубянку. С того момента началась его новая служба, сперва оперуполномоченным, потом старшим опером, наконец начальником одного из оперативных отделений. За семь лет он дослужился от старшего лейтенанта до майора и вскоре должен получить подполковника. Кроме того, у него была долгосрочная программа на будущее.

Но иногда по ночам ему снился тот последний бой. Руководство ФСБ добилось, чтобы его все-таки наградили за уничтоженный караван орденом Мужества, но не это было главным.

А то, что, просыпаясь в темной комнате под мирное сопение домашних и мерное тиканье часов, он прислушивался к бешеному стуку своего сердца, спрашивая себя, не погорячился ли он с преждевременным уходом из армии.

Уничтожать врагов государства намного приятнее, чем выслеживать и хватать, чтобы вскоре маститые адвокаты вытаскивали их на свободу. Размышляя на эту тему, Сергей засыпал. Пробуждался, когда за окнами серел небосвод, а на кухне жена гремела посудой, готовя завтрак.

На службе майор Москвитин появлялся за пятнадцати минут до начала рабочего дня. Боевой офицер, прошедший Афганистан и Таджикистан, держал своих подчиненных в жестком теле, не давая им спуску даже по мелочам. Некоторые не выдерживали и переводились другие отделения или даже выбивали себе командировки в «горячие точки». Те, что оставались, пытались бороться, перевоспитывать руководителя. Как-то в рабочий стол Сергея даже подложили книгу «Радости секса», майор прочел ее от корки до корки, но легче от этого подчиненным не стало.

Отделение упорно продолжало держать первенство по управлению ФСБ как лучшее по оперативной работе, и как считал сам Москвитин, это еще не предел.

Его рабочий день всегда начинался одинаково. Войдя кабинет, Сергей занимался просмотром свежей информации, поступившей на его компьютер.