Александр Тамоников - Честь в огне не горит

– Может, ты и на меня плевать хотел?

– Не зли, Валентина…

– Ладно, – пошла на попятную Валя, – достаточно. Прекратим этот ненужный разговор.

– Но ты все равно сделаешь по-своему, так?

– Я обещала отцу, что привезу сына. Ты свое слово держишь, почему я не должна держать свое?

– Как же надоело все! Пойду-ка я к Сане Тимохину или Дрозду, водки выпью… А ты делай что хочешь.

Валентина присела рядом с мужем:

– Скажи, Миша, ты меня любишь?

– Ну, началось, в натуре!.. И что вы за народ, женщины? Изворотливые, как ужи… Люблю, не люблю, сейчас-то чего об этом говорить?

– Понятно…

– Что тебе понятно? – повысил голос Шепель.

– Все, кроме одного. Ведь ты знал, когда предлагал выйти замуж, что я дочь богатого человека. И тогда тебя это не смутило. А сейчас…

Шепель прервал жену:

– Я, Валентина, женился на журналистке Туркиной, а не на дочери нефтяного магната Туркина. И давай завязывай с базаром. Поговорили. Собирай манатки и езжай к папеньке. Поплачься ему, какой у тебя хреновый муж…

– Да иди ты… к своим друзьям! Пей, гуляй, никуда я не поеду.

И, заплакав, Валентина ушла в гостиную.

Шепель прикурил вторую подряд сигарету. Пару раз затянулся, бросил в пепельницу, процедил:

– Ну все, подтянула тяжелую артиллерию… Знает чем брать.

Майор последовал за женой. Валя сидела на диване, поджав под себя ноги. При виде мужа вытерла платком глаза. Шепель присел рядом, обнял жену:

– Ну, ладно, Валюш, извини! Я был не прав. Собирайся и езжай к отцу.

– Вот и сын в тебя растет, такой же колючий…

– А в кого ему еще расти? Он же мой сын, а не чей-то. Хотя похож на тебя.

– Одни пистолеты да автоматы на уме. Как будто других игрушек нет…

– Так все пацаны в детстве к солдатикам да стволам тянутся. Или ты предпочла бы, чтобы Ванька кукол пеленал?

– Знаешь, как я хотела бы хоть одним глазком посмотреть на то, что ты делаешь в командировках!.. Может быть, тогда смогла бы до конца понять тебя?

– Не надо тебе этого видеть, Валя. Мы на выходах не в игрушки Ванины играем, мы воюем. А война – это не то, что в фильме по телевизору показывают да в книжках описывают. Война гораздо страшней.

– Тогда почему тебе не уйти в запас? Ведь у нас все есть.

– Уйти, Валя, можно. Я уйду, Тимохин, Крымов, Дрозденко, Ким, все остальные… Рапорта на стол – и до свидания. Только кто, Валюша, вместо нас нашу работу делать будет? Мразь бандитскую, у которой руки по локти в крови, давить? Заложников вытаскивать? Диверсии предотвращать? Обычных людей защищать? Американские рейнджеры? Они защитят…

Валентина прижалась к мужу:

– Прости, Миш, это я была не права. Но ты тоже должен понять меня…

– Да понимаю я все, Валь, понимаю. Вам, женам, тяжелее приходится, чем нам. Ждать – это не каждому дано.

– Я никуда не поеду, Миш. Сейчас пообедаем, ты отдохнешь, а вечером, если дыма не будет, на пруд сходим, в лесу погуляем…

– Нет, Валюш, раз обещала, езжай. И тесть по внуку скучает, да и Ваньке разнообразие. Дед новые игрушки подарит, а ребенку это главная радость. Езжай.

– Без обиды?

– Какая может быть обида?

– А тебе без нас не скучно будет?

– Скучно. Но вы ведь не на месяц уезжаете?

– Мы хотели до утра остаться.

– И правильно. На ночь глядя ехать не стоит.

– Значит, мир, Миша?

– Значит, мир!

– И ты меня любишь?

– Ну, конечно, сама ведь знаешь.

– Но хочется иногда и слышать…

– Иногда и слышишь… Ты мужа кормить думаешь?

– Да, конечно, пойдем! У меня все готово, вот только теперь немного подогреть придется.

– А водка у нас есть?

– Коньяк!

– Выпью немного, с устатку…

– Тяжело в лесах пришлось?

– Нормально! – улыбнулся Шепель. – Хотя, если честно, хреново. Дыма много было.

– А бандитов?

– А бандитов мало. Непонятно, зачем две группы в Переслав бросали. Там и одна за глаза справилась бы.

– Опять обманываешь?

– Когда я тебя обманывал, Валя?

– Да всегда или почти всегда! Вы там хотя бы между собой договорились бы, что женам врать. А то один одну сказку рассказывает, другой – другую… В итоге не знаем, о чем и думать. И накручиваем сами себя.

– Хорошая идея, кстати. Это ты верно заметила. Надо Крыму передать, чтобы перед выходом всем одну легенду придумывал.

– Смеешься?

– А я плакать не умею, Валь. Меня вместо слез злость заполняет.

– Садись! Накладываю…

– Первое не буду, – запротестовал Шепель.

– Будешь, майор! И первое, и второе, и третье! Здесь и сейчас командую я.