Владимир Вера - Медиа-киллер

– Неплохая квартира… – оценила обстановку в моем холостяцком жилище Инесса.

– Выпьешь что-нибудь? – в какой-то мере демонизируя силу алкоголя, предложил я. Эту мысль о силе воздействия вина на женщину я записал на счет собственной скромности.

– Алкоголь не даст той остроты! – бастион моей скромности был разбит этим неосторожным заявлением. Я начал приставать.

– У тебя что, нет DVD? – остановила она меня, глядя на тумбу с телевизором.

– Есть. Стоит нераспакованный в шкафу.

– Так распакуй его, – повелела гостья.

– И что мы будем смотреть? – поинтересовался я.

– Момент подходит для эротики. Или ты предпочитаешь поболтать о политике?

– Только не о политике!

Я вытащил коробку, извлек из нее проигрыватель DVD и подключил его к телевизору.

– Выбор у меня небогатый, – с деланым сожалением констатировал я. – Боюсь, в моей видеотеке эротики-то и нет.

– А что есть?

– В основном записи ток-шоу со всего света, один кукольный проект. «Образцовое королевство в империи зла». Кое-какие боевики, гангстерские мелодрамы. Есть пара старых комедий…

– Дай-ка, я сама взгляну, – напросилась на роль кинокритика Инесса.

– Смотри, – не возражал я, едва справляясь со своим нетерпением.

Неподдельный интерес Инессы к дискам меня позабавил. Но не более того. Я не сомневался, что она может быть разной и умеет играть. Мужчинами, в частности. Но образ пресыщенной куклы, похоже, остался позади.

– А здесь что? – Она опустилась на корточки.

– Ой, это настоящая гадость. Триллер.

– А это?

– Чертовщина. Мистика. По правде сказать, я и не помню, что у меня здесь валяется.

– А здесь что? – не сдавалась она.

– Да не помню я. Наверняка что-то профессиональное. Ну хочешь, я схожу к соседям. Попрошу что-нибудь подходящее. Иногда мне кажется, что они не меня стесняются, когда здороваются, а чего-то другого. Может, они порноактеры. Заодно выясню. Скажу: «А ну-ка, подавай фильм с вашим участием!» Идти?

– Нет, обойдусь без кино, – обиженно заявила Инесса, поднялась с пола и завалилась на диван, потребовав сигареты. Будто знала, что и сигарет у меня нет. Ведь я не курю.

Ее точеные, даже несколько худоватые ножки с острыми, как я любил, коленками и щиколотками в полторы ладони, те самые ножки, что она грациозно скрестила так, будто сплелись две ветви виноградной лозы, эти ножки заставили меня присесть рядом. Ибо стоя я не мог смотреть на них физически. Мне стало неудобно стоять.

– Продолжаем разговор, – она заметила причину моего замешательства и игриво фыркнула, – у тебя нет того, что мне нужно.

– Может, вместо кино и сигарет сгодится музыка? – нашелся я.

– Без музыки я могу справиться. – Она не поддержала мою инициативу из вредности. Так мне показалось.

– Под музыку наше общение приятнее.

– Не хочешь убедить меня, что сам по себе, без музыки, ты ничего из себя не представляешь?

– А ты находишь меня привлекательным без музыки, сигарет и алкоголя? Без кокаина и не отвлекаясь на эротическую сценку кинофильма?

– Все находят тебя привлекательным. У слабого пола ты пользуешься успехом.

– За что же я в немилости у тебя?

– Ты не прав. Просто я человек импульсивный. Меняю настроение как перчатки. – Инесса по-ребячески свистнула.

– Ну, тебе позволительно. Ты ведь звезда…

– Приятно, когда звездой тебя считает звезда. Расскажи мне, как ты попал в звезды?

– Видимо, тем же макаром, что и ты… – Этот разговор начинал меня раздражать.

– Я не о Лорде. У тебя ведь до него много чего было.

– Был «Холодный расчет». Был друг Миша Зеленгольц. Потом – большие неприятности.

– Все, что у тебя было до «Взлетов и падений», ты считаешь ерундой? Ведь так?

– Не так. Это были мои проекты. Каждый из них – мой ребенок. Будь он хоть калека – все равно любишь.

– А тебе нравится быть звездой?

– Честно? Да. Это единственное состояние души, которое меня не угнетает. Слава – мой наркотик. Власть славы круче любого зелья. Ты сама не такая?

– Я не столь фанатична к славе. Сейчас я поняла, что не хочу быть звездой.

– Не важно, что ты не хочешь быть звездой. Этого хочет суфлер…

– А ты знаешь, кто этот суфлер?

– Догадываюсь. Он ведь у нас один.

– Мне кажется, ты не догадываешься. И он вовсе не один.

Я не был настроен на выслушивание аллегорий.

– Чего ты хочешь? – рассердился я. – Чтобы я поверил, что для тебя ничего не значит телеэфир? Я более честен. Для меня он многое значит. Восторженные поклонницы, овация, удачный экспромт. Я бываю по-настоящему счастлив, когда мой труд высоко оценен людьми, которых я чаще всего не знаю. Но которые не злятся на меня за это, а, наоборот, любят.