Кирилл Казанцев - Грязный спорт

Он прекратил теребить пуговицы и принялся подкручивать ус.

« Сумма будет варьироваться. В зависимости от размера ставки и от указанного в букмекерских бумагах коэффициента. Однако в целом… В целом, да, Игнат Артемьевич, сумма будет приблизительно одинаковой. Это ваш процент от общей доли. Вас не ознакомили с процентом? »

« Нет ».

« Семь ».

Росляков, в отличие от остальных, почти не прислушивался к состоявшемуся между Трофимовым и Симбулатовым разговору. По пути в генпрокуратуру он уже дважды прокрутил запись и помнил ее едва ли не наизусть.

« Подумайте сами, господин Симбулатов… Семь процентов от общей доли было у Агафонова ».

Росляков закрыл глаза и тут же почувствовал, как начинает проваливаться в сон. Кроме него, Чуйкина и генерального прокурора, в кабинете никого не было. Старший следователь, опершись спиной о подоконник, слегка постукивал по пластику костяшками пальцем. На столе перед Борисом Константиновичем дымилась чашка ароматного кофе, к которой он так и не притронулся. Посетителям тонизирующего напитка предложено не было.

« Олег подложил нам большую свинью и не собирался отрабатывать потерянные на нем деньги. Его пришлось убрать ».

Генеральный покачал головой. Покойного Симбулатова действительно можно было привлечь к уголовной ответственности по нескольким статьям. Впрочем, к гибели задержанного, когда Росляков сообщил об этом, Борис Константинович отнесся довольно равнодушно. По большому счету, его это даже устраивало: не придется «бодаться» с хоккейной федерацией и стоящими во главе нее тузами.

« Таких денег вам никто не предложит, — вещал тем временем в записи Симбулатов, продолжая все больше и больше затягивать петлю на собственной шее. – Можете не рассчитывать. Однако при большом коэффициенте против «Стальных Беркутов» я готов отписать вам десять. Но только при большом. Не менее восьми единиц. Плюс к этому я должен быть абсолютно уверен, что вы – свой, надежный человек. В обойме, как вы сами выразились. А для этого, как вы сами понимаете, Игнат Артемьевич, вам нужно себя зарекомендовать. Одной игры с «Кристаллом» нам мало ».

« Я слил матч, как и просил меня господин Рубаев! »

« Только потому, что ваша жена находилась у нас. Что же вы хотите – чтобы мы похищали ее перед каждым таким матчем? »

Когда запись закончилась, генеральный прокурор собственноручно выключил диктофон. Брезгливо отодвинул его на край стола, потянулся к кофейной чашке. Напиток успел остыть, и это позволило Борису Константиновичу ополовинить чашку одним глотком.

– Вы правы, – произнес он, не обращаясь ни к кому конкретно. – Признаний Симбулатова здесь хватает с лихвой. А как же все-таки с Агафоновым? Его не убивали?

Росляков с трудом разлепил веки и подавил зевоту. Чуйкин отлепился от окна и подошел ближе.

– Нет, – сотрудник Роскомспорта покачал головой. – Его не убивали. В этом вопросе я делал ложные предположения…

– То есть действительно сердечный приступ?

– Тоже нет. Не забывайте, что накануне смерти Агафонов принимал сильные транквилизаторы. Анализ крови…

– Я помню об этом, – оборвал Рослякова Борис Константинович. – И что же?

– Агафонов покончил с собой.

– Муки совести?

– Нет. Что вы? – Алексей раздвинул губы в улыбке. – Какие там муки? Первый «неслитый» матч существенно ударил по карману Симбулатова. Произошло это по вине Осина. Его убрали. А на втором «неслитом» Ринат Мартынович потерял еще больше. С кого бы он спросил? С игроков? Сомнительно. Пустился бы во все тяжкие, ликвидируя по очереди и Баркетова, и Ключевского, и Свантуша? Тоже маловероятно, согласитесь. На хоккеистов проще было найти управу, чем планомерно отстреливать каждого из них. Значит, обвинен был бы Агафонов. Симбулатов мог повесить на него нешуточный долг, и тренер это прекрасно понял. Сердце его в общем-то так и так не выдержало бы, но Виталий Борисович предпочел ускорить процесс.

Росляков замолчал. Хранил молчание и насупившийся генеральный прокурор. Картина в целом прояснилась. Чуйкин тактично откашлялся.

– Так как, Борис Константинович? Уголовное дело все равно заводить будем?

Генеральный вскинул взгляд на районного следователя.

– Конечно будем. Ты этим и займешься, Чуйкин. А вам… – Борис Константинович поднялся, одернул на себе китель и протянул Рослякову руку через стол. – Вам огромное спасибо за сотрудничество. Обещаю, что с нашей стороны и в дальнейшем не будет никаких препятствий в работе службы безопасности Роскомспорта.