Иван Стрельцов - Бандитские игры

— Ребята, может, обойдемся без мордобоя? — спросил я, делая еще одну попытку решить все миром.

Забияка сплюнул сквозь зубы и сделал шаг ко мне, потом негромко сказал:

— Выворачивай карманы, живо.

Я понял, что допустил ошибку, приняв за резвящихся хулиганов гопстопников, людей тяжелой и романтической профессии. Впрочем, для себя я не видел большой разницы. Если не считать такой мелочи, что хулиганы бы меня избили и бросили на морозе, а гопстопники еще и ограбят, хотя, если учитывать их метод работы, наверняка постараются как минимум определить меня на койку в реанимации.

— Выворачивай карманы, козел. — Забияка сделал еще шаг, запустив руку в карман, затем вытащил ее и опустил вдоль ноги.

— Не буду, — глядя затравленно, буркнул я.

Звонко щелкнуло лезвие пружинного ножа, и в свете блеснуло узкое тонкое жало.

— Карманы, — прохрипел бандит и сделал выпад. Это был скорее психологический прием, чем желание меня зарезать. Рука как-то вяло проделала путь по кратчайшему отрезку между двумя точками (от него ко мне). Но даже если бы скорость была в десять раз больше, ничего и тогда бы не изменилось. Ладонь, сжимающую нож, я перехватил своей рукой и резко вывернул ее наружу, так что сустав хрустнул громко, как сломанная ветка на морозе. Забияка даже не успел вскрикнуть от боли. Потому что в ту же секунду тупой носок моего ботинка врезался ему в пах с такой силой, что что-то чвакнуло у бандита в требухе. Он, скорчившись, разлегся на мерзлом асфальте.

Хрустнув суставами пальцев, я с усмешкой спросил:

— Кто следующий?

Бандюги, ни слова не говоря, немного рассредоточившись, стояли передо мной уже не прямой шеренгой, а полумесяцем. Заминка произошла, по-видимому, из-за того, что парни не могли решить, кто первый ляжет рядом с их лидером. Наконец, когда они решились, за спиной раздался командный голос:

— Стоять, псы.

Налетчики на мгновенье замерли, потом очень медленно стали оборачиваться. Позади них стоял Андрей Акулов. Широко расставив ноги, он двумя руками сжимал пистолет. Профессиональная стойка, а главное, командный голос не вызывали сомнения, что перед налетчиками стоит не сопливый очкастый интеллигент с дешевым «газовиком».

Гопстопники без понуканий подняли руки вверх и затравленно поглядывали то на Акулова, то на меня. Их вожак и главный забияка по-прежнему лежал в позе выкидыша и не подавал никаких признаков жизни.

— У тебя в кобуре «макар», а ты из себя корчишь Ван Дамма, — выругался Андрюха, по-прежнему не опуская оружия.

— Брюса Ли, — возразил я. — И вообще, какого черта ты влез?

— Ты мне нужен целым. По крайней мере, до тех пор, пока не выполним задание, — проговорил мой напарник, по-видимому, на этом собираясь закончить выяснение отношений с этой блататой.

Однако я далеко не такой добрый. Подняв с асфальта пружинный нож с тонким блестящим клинком, убрал лезвие в рукоятку, затем, спрятав нож в карман, обратился к налетчикам.

— А ну-ка, братва, к стеночке, — указал я в направлении бетонного забора. — Ручками оперлись, ноги шире плеч. В общем, люди вы, я смотрю, зрелые, ритуал должны знать. Кто держится не по теме, пожалеет, что не лежит рядом. — Для убедительности я пнул ногой скорчившегося забияку.

Пока Акулов недоуменно смотрел на меня, гопстопники, натужно пыхтя, выстроились у стены, опершись руками на ромбообразный рельеф стены. Я по-хозяйски обошел шеренгу кожано-спортивных спин. Ударом ботинка кой-кому раздвинул шире ноги, после этого приступил к личному досмотру (проще говоря, обыску) по полной программе.

Через десять минут я стал обладателем целой коллекции портативных образцов оружия. Кроме пружинного ножа, имелся еще самодельный кастет, вылитый из свинца, вещь довольно весомая, грубо выполненная, но очень удобно сидящая на пальцах правой руки. Затем из-за пояса другого молодца были извлечены нунчаки, фирменная штучка, выполненная из черного дерева и перехваченная посередине прочной никелированной цепочкой. Такой образец я видел в каратюжном боевике незабвенного Брюса Ли. Потом мне попалась телескопическая дубинка, удобная и смертоносная вещь, ничуть не уступающая кастету или нунчакам. И наконец, последний экземпляр, небольшой газовый пистолет «эрма». По сравнению с предыдущими, можно сказать, детская хлопушка. Но патроны в пластмассовой обойме оказались все дробовыми. Из чего можно было сделать вывод: ребятки разбой выбрали как основную для себя работу. Рассовав по карманам холодное оружие, с пистолетом я поступил проще: размахнувшись, зашвырнул в дальний куст обойму с патронами, затем, отсоединив ствольную коробку, бросил ее под ноги и тут же смял ее ударом каблука. Снятую со ствола пружину растянул едва ли не на метр. А что осталось от пистолета, бросил в мусорный контейнер.