Сергей Зверев - Должок кровью красен

Вон слева от дороги коттедж Амирова возвышается: из «кремлевского» кирпича домина, о трех этажах, с витражами многоцветными, с крыльцом мраморным, с белоснежной тарелкой сателлитарной антенны на крыше.

Ах, Булат удалой, бедна сакля твоя!..

Кто-то камень с земли поднял и – в витраж! Дзинькнули стекла жалобно, сыпанули осколки вовнутрь. А мужик один из-под полы бутылку достал. Но не с водкой – пахнуло от той бутылки резким бензиновым запахом…

Схватил его Иван за руку.

– Ты чего, идиот? Что делать собрался?

– Жечь! – сообщил мужик радостно и хохотнул насосавшимся упырем. – Ты чё за руки-то хватаешь! По-хорошему отвали!

И пришлось Зарубину отступить… Не переубедить ему толпу. Не исправить. Когда толпа власть захватывает, переворачивается мир наизнанку. Никто никого не спасет. И ничем не поможет. Никто – даже человек с ружьем…

Если уж не везет человеку, то не везет во всем. Как вот теперь Хомуталину.

Оказывается, лимузин роскошный сломался всерьез и надолго. На месте с починкой не справиться, надо бы техпомощь вызвать. Да где уж тут вызовешь, если в городе такое началось!

Опустил порученец капот, на руль плюхнулся, на шефа вопросительно смотрит. Столкнулся Хомуталин с ним взглядом и тут же заметил, как медленно смещаются глаза водителя куда-то в сторону. Обернулся Петр Владимирович по направлению взгляда и видит: прямо к машине выходит из-за угла какой-то мужик.

Высокий, плечистый, с кудрями смоляными, чуть сединой тронутыми.

Обрадовался Хомуталин сперва – может, мужик этот в автомобилях разбирается, может, с ремонтом поможет? Но, лицо подошедшего рассмотрев, едва чувств не лишился.

Потому что узнал, кто это…

Климовку разгромили за какие-то полтора часа. Что там было – лучше не вспоминать. Булата через пять минут убили булыжником в висок. Дом Магомеда тоже сожгли.

И лишь когда насытила толпа инстинкт кровожадный, появился на Климовке ОМОН. На шести автобусах с решетчатыми окнами прибыл. Высыпали омоновцы из автобуса – со щитами блестящими, с резиновыми дубинками наперевес. Вот тут-то толпа и дрогнула. А дрогнув, назад повалила.

Тем погром на Климовке и закончился.

Смотрит Петр Владимирович на Ивана как зачарованный кролик на удава. Слов ответных найти не может.

Дернул Зарубин ручку.

– Может, откроешь?

– Зачем пришел? – Хомуталин, голосом одеревеневшим.

– Да просто так подошел. Не искал я тебя, Петя, специально. Случайно наткнулся. Но, коли встретиться довелось, давай побеседуем.

– Не о чем мне с тобой беседовать. – Олигарх зашипел и, в руки себя наконец взяв, ткнул в спину порученца, за рулем сидящего: разберись, мол!

А у помощника наглоглазого во внутреннем кармане пиджака обычно пистолет лежит. С официальным разрешением. Вылез порученец из салона, пистолет лениво достал и – властно так:

– Слышь, мужик, отвали на хрен, пока я добрый! Застрелю при попытке разбойного нападения.

Взглянул Иван на пистолет, в руке порученца зажатый, и понял: не застрелит. По крайней мере в ближайшие несколько секунд. Потому что предохранитель снять позабыл.

А Хомуталин в истерике бьется:

– Стреляй, стреляй!.. Этот преступик убить меня пришел!

Тут-то и понял Зарубин: промедление смерти подобно.

Метнулся к мужику с пистолетом, свалил ударом пудового кулака на спину и, не дожидаясь, пока тот рычажок предохранителя сдвинет, обрез выхватил.

Выстрел гулким эхом по пустынной улице прокатился. Удачен выстрел – как раз посередине лба порученца пуля вошла. Поднял Иван его пистолет, осмотрел внимательно, обойму достал, затвор передернул и через полуопущенное стекло в салон «Кадиллака» бросил.

– Забирай, Петя. Мне чужого не надобно. Ну, может, хоть теперь позволишь мне с тобой побеседовать?

А лицо Петра Владимировича мокро и блестяще от пота. Но даже влага секреторная не может скрыть его бледности.

Потянулась рука трясущаяся к рычажку внутри двери.

– Что ты от меня хочешь?

Уселся Зарубин рядом, дверку захлопнул.

– Подвинься… Хочу я тебе пару вопросов задать.

Как увидел Кирилл толпу, широкой улицей идущую, как узнал, куда и зачем люд направляется, так и присоединился к погромщикам. Не потому, что руки чесались сотворить чего-нибудь эдакого! Стадный инстинкт проснулся. Да и вообще интересно! Где еще такое увидишь? Только в кино…

К тому же по дороге на Климовку даже водярой угощали.