Максим Шахов - Сезон охоты на «кротов»

Бойцы, настороженно приглядываясь, проникли в палату. В руках каждый держал короткоствольный пистолет-пулемет. Один начал обход помещения по часовой стрелке. Другой двинулся ему навстречу. «Ну, пожалуй, и хватит, – решил Вадик. – А то еще Галка заволнуется, покрошит тут всех». Перед ним была легкая добыча – всего-то метра три с половиной: достаточно легкого движения кисти, и… фьють! Кинжал воткнулся снизу вверх в сонную артерию. «Маляр» даже не поднял рук к пробитому горлу: он умер раньше, чем что-либо успел осознать, а сомкнутые пальцы рук так и не выпустили оружие…

Второй боец пережил товарища на одну секунду. Он только начал поворачивать голову в сторону негромкого стука, с которым упал его напарник, как у него за спиной абсолютно неслышно возникла Гюльчатай. Она лишь продолжила и ускорила поворотное движение его головы: отработанным движением ее левая ладонь мягко легла из-за плеча под подбородок противника, а правая опустилась на его затылок. Потом последовало резкое разнонаправленное движение обеих рук, и второй «маляр» с переломанными шейными позвонками тряпичной куклой опустился к ногам девушки.

Гюльчатай приложила палец к губам, призывая к полной тишине. Сквозь выставленное стекло с улицы доносился чуть слышный рокот работающего двигателя. Вертолет! То, что произошло дальше, вряд ли можно назвать внезапным озарением. Скорее план действий в общих чертах давно появился в голове девушки, только она дисциплинированно не позволяла себе даже подумать о чем-то, не предусмотренном прямыми приказами командира. А тут ее сознание вдруг ощутило себя свободным и не подконтрольным! Дерзким и решительным. В общем, таким, каким оно и было всегда, когда Гюльчатай, не колеблясь, принимала самостоятельные решения, отвечала за исход порученного ей дела.

Она жестом подозвала к себе Вадима.

– Послушай, Циркач, – так она очень редко обращалась к товарищу, – под видом «маляров» у нас есть реальная возможность встретить «гостей» и максимально приблизиться к вертолету. Это редкий шанс на месте решить все проблемы.

Вадим был не из тех людей, которым нужно что-то разъяснять. И уж тем более уговаривать на активные действия. Прикидывая, он молчал всего несколько секунд, потом предложил:

– У нас есть как раз четыре тела. Грузим их в «люльку» и поднимаемся наверх, как образцово-показательно выполнившие свое трудное задание бойцы. Только, чтобы не сорвать общий план Талеева, мне понадобится несколько минут для запуска «дымовух» и… прочих эффектов.

– Действуй!

Сама Галя подтащила все четыре тела к окну. Даже для сильной и тренированной девушки это была нелегкая работа. Особенно когда дело дошло до гиганта-охранника. В нем было никак не меньше 150 килограммов! Алексееву так и подмывало привести его в чувство, заставить самостоятельно забраться в «люльку», а потом снова отключить. Пока она взвешивала все «за» и «против» такого варианта, появился Аракчеев.

– Ну, как? – поинтересовалась у него девушка.

Вадик показал пальцами «о’кей» и добавил:

– Минут семь, думаю, у нас спокойных есть. Потом дым через открытые задвижки распространится по всей системе вентиляции, сработает система пожаротушения, она же вызовет короткие замыкания во многих электрических цепях. Кроме лифта, в котором должен ехать командир. И начнется вавилонское столпотворение! Самое время и нам будет «линять».

Во время этого монолога Гюльчатай и сам Вадик быстро переодевались в снятую с «маляров» униформу. Потом они, уже вдвоем, аккуратно погрузили четыре тела в «люльку», прикрыли их простынями ровно так, чтобы со стороны можно было четко видеть наличие всех тел, но невозможно их идентифицировать. Наконец, старательно приготовив оружие, начали медленный подъем навстречу нарастающему гулу приближающегося вертолета…

Спокойно и неторопливо журналист катил медицинскую тележку по коридору 26-го этажа к грузовому лифту. Неожиданно сзади раздался звонкий, но строгий голос:

– Это куда вы забираете больного?

Гера обернулся: каталку догоняла молоденькая медсестра в коротком халатике и с безупречным макияжем. «Где ж ты, девочка, десять минут назад была?» Место за стойкой при входе на этаж пустовало.

– На рентгенографию. – Голос «доктора» Талеева был не менее строг. – Вас должны были предупредить. А мне пришлось самому готовить больного к транспортировке. Это форменное безобразие! Проверьте все входящие звонки вашего внутреннего служебного телефона. И, кстати, сделайте запись в дежурном журнале. Да не бегите! – Гера заметил тень сомнения на кукольном личике и желание вернуться на пост. – Вызовите мне лифт. Не могу же я один тут со всем управляться!