Максим Шахов - Сезон охоты на «кротов»

– Честное слово, хотел представить вас друг другу в более благоприятной обстановке. Познакомься, командир: наш цирковой осветитель Анатолий Майский!

Мужчина выпрямился над ящиком, а журналист лишь оторопело пробормотал:

– Толик…

Правда, тут же строго добавил:

– Я вам, паразитам неразлучным, что приказал, а? Разбегитесь хотя бы на первое время. Так нет же!

Все это прозвучало так ласково, что друзья только заулыбались. Ответил, конечно, Вадик:

– Так мы и разбежались. На пару дней. А потом я его сюда пристроил. Осветителем на полставки.

– Ладно, ладно… Что ты, Вадик, сказал насчет «вычислили»?

– Ну, тут главная заслуга принадлежит Толику.

Майский наклонился к ящику, извлек оттуда какой-то предмет, завернутый в тряпку, и протянул Гере:

– Это тебе ни о чем не напоминает, патрон?

В руках у Талеева оказалась винтовка! Снайперский вариант «СВ-99» с укороченным стволом, малокалиберная, 5,6-мм. Журналист вздохнул:

– Редкая в практике использования по прямому назначению вещь. И потому запоминающаяся. Это – оружие «нашего» антикиллера в городском парке далекого немецкого Мюнстера. Юноша-мужчина, весьма умный и вежливый, с холодным взглядом пронзительно светлых глаз.

– Ага. И штатный ликвидатор ФСБ!

– Ребята, ребята, я что-то важное пропустил, да? – заволновался Вадим.

– Не переживай, приятель: действительно, пропустил, но не сейчас, а во время нашего недавнего германского вояжа. Этот снайпер хорошо знает в лицо и патрона, и меня, и… Гюльчатай.

– Как эта винтовка к тебе попала?

Толя переглянулся с Вадимом.

– Видишь ли, командир, я только что подобрал ее на том самом месте, откуда пытались стрелять в тебя.

– Ничего не понимаю! – Талеев искренне недоумевал.

Зато на лице Циркача появилась хоть и сдержанная, но торжествующая улыбка. И, как настоящий скромный герой, он оставил право на разъяснения своему другу.

– Как штатный осветитель, – начал Толя, – я работаю с прожекторами на одной из двух верхних цирковых площадок – на правой. Именно оттуда полностью обслуживается номер Вадика. Он, кроме меня, никому не доверяет. – Циркач солидно кивнул. – Вот я и заметил в самом конце горизонтального карниза, где есть маленькая дверь на крышу чуть ниже купола, какую-то груду тряпья. Потом разглядел торчащий ствол, проследил, куда он нацелен. Оказалось, прямо в твой затылок. Самому мне этого стрелка было никак не достать. Тогда я лучом одного прожектора указал на него Вадику. Тот все понял мгновенно, и рука была уже изготовлена для броска…

– Да я бы точно в лоб попал, если бы не накинутая сверху хламида! – не выдержал Вадим.

Талеев тут же вспомнил, как на секунду метнулся куда-то один из лучей и тут же возвратился на место. Так, значит, за это мгновение Вадик успел понять, что хочет показать ему Анатолий, зафиксировать «объект» в памяти и прицельно метнуть кинжал метров на 12–14! Это была просто фантастика!

– Еле-еле успел новый кинжал выхватить, чтобы зрители ничего не заметили! – гордо сказал Циркач.

Ничего не заметил даже профессионал Талев. Здесь было чем гордиться.

– Ну, – продолжил Толя, – я, конечно, сразу туда побежал, но нашел лишь брошенную винтовку. Вадька, скорее всего, попал снайперу в выставленное плечо или в верхнюю часть груди. Крови там много было. Юноша серьезно ранен, потому и оружие не было сил тащить. След вел на плоскую крышу, оттуда вниз по наружной лестнице. С улицы его уже, вероятно, забрала машина.

– А я концовку номера скомкал!

Журналист представил всю картину произошедшего, и, помимо воли, от затылка к шее пробежала неприятная холодная волна.

– Нам здесь нельзя оставаться.

– Так мы с Толяном и так уже вещички пакуем. Удачно получилось, что сегодня – последний день представлений. А от гастролей я сейчас в дирекции «отмажусь». Пять минут, не больше.

И Циркач стремительно скрылся за дверью.

– У вас есть какое-нибудь убежище в городе, о котором не то что в цирке, а вообще никто не знает? – поинтересовался Гера

– Есть, патрон. Очень надежное место. Сейчас Вадима дождемся…

…Здание цирка друзья покидали через «мусорный» выезд «слоновника». Так называли узкий внутренний двор, к которому примыкали клетки с животными. Если в цирке и остался наблюдатель для слежки, он окончательно потерял свой «объект».

Надежное убежище оказалось в самом центре Петроградской стороны, в гуще вековых домов с «глухими» дворами-колодцами и «слепыми» боковыми наружными стенами. Однако внутри многие такие дома стали теперь вполне комфортабельными и современными: сносились и перекраивались стены, объединялись квартиры и даже этажи, менялись коммуникации… в общем, за ваши деньги…