Кирилл Казанцев - Утро генеральской казни

– Как вы понимаете, господин Бирхоф, генерал-лейтенант Рубинов не в восторге от моей затеи.

– Я сумею его убедить, – пообещал Андрей и решил окончательно развеять сомнения спецназовца. – Вы сомневаетесь в моих возможностях?

– Я только слышал то, что рассказывал о вас Рубинов.

– У вас есть с собой оружие? Станковый пулемет не в счет, – показал Ларин на армейский внедорожник.

– Естественно, – ухмыльнулся Максимов. – Вы с пистолетом системы Стечкина раньше сталкивались? – капитан расстегнул кобуру и положил на стол автоматический пистолет.

– Приходилось пару раз держать в руках… Разрешите?

– Пожалуйста, – Максимов придвинул пистолет к Андрею.

Тот подержал его в левой руке, словно взвешивая, затем поднялся из-за стола.

– Зеркало в доме есть? Принести? – спросил капитан.

– Не люблю повторяться. Лучше я вам свой другой коронный номер продемонстрирую, – и Андрей направился к глухой стене бревенчатого сарая, отсчитал от нее шагами двадцать метров и прочертил подошвой линию на земле.

– Что будет мишенью? – заинтригованно спросил капитан.

Максимов явно был немного растерян. Двадцать метров – далеко не предельное расстояние для прицельной стрельбы.

– Стена будет мишенью, – улыбаясь, объявил Ларин.

– Не слишком ли большая мишень?

– Сейчас увидите сами.

Ларин поднял руку с пистолетом, прицелился, указательный палец несколько раз чуть заметно дрогнул, мягко касаясь спускового крючка. Но пистолет не стрелял. После каждого вздрагивания Андрей немного перемещал ствол. Капитан Максимов удивленно наблюдал за манипуляциями и не мог понять, к чему готовится Ларин.

– Подготовка окончена, – объявил Андрей. – Теперь вообще-то следовало бы завязать мне глаза шарфом. Но думаю, вы поверите мне на слово, что глаза мои будут закрыты.

– Никаких сомнений, – предупредительно поднял ладонь капитан Максимов.

Ларин закрыл веки и для вящей убедительности даже повернул голову в сторону, затем принялся жать на спусковой крючок. Выстрелы следовали один за одним почти без задержки. Дымящиеся гильзы вылетали из-под отбойника.

– Готово, – Андрей опустил пистолет и открыл глаза.

– Уважаю людей, которые умеют что-то делать в совершенстве, и делают это лучше других… – Капитан подошел к стене и прошелся пальцем по отверстиям от вошедших в бревна пуль. – К. В. – Курт Бирхоф. Вы не только свои инициалы сумели написать пулями, но даже и точки после них поставили…

– Не забывайте, я менеджер. А знак препинания в контракте может многое изменить. Так что привык писать грамотно.

Капитан резко обернулся и буквально пригвоздил взглядом к земле «шашлычника» с «мангальщиком». Те из любопытства подобрались ближе и наблюдали за стрельбой.

– Видали, бойцы, как оружием владеть надо?

– Так точно, товарищ капитан, впечатляет, – отозвался «шашлычник». – Верно товарищ немец сказал – главное, тренировка.

– Ну, вот. А ты вместо того, чтобы в стрельбе тренироваться, шашлыками занимаешься, – поглядел на шампур в руках «шашлычника» капитан Максимов.

– Чем приказано, тем и занимаюсь, товарищ капитан, – «шашлычник» поднял шампур, прищурился, а затем метнул его в бревенчатую стену.

Острие точно вошло в точку после буквы «В».

– Куда целил, туда и попал, – расплылся в улыбке рядовой. – Я тоже каждый день тренируюсь подручными средствами.

Ларин с капитаном рассмеялись.

– Такое и мне не под силу, – похлопал по плечу «шашлычника» Андрей.

– А вы думали, почему у меня шампуры такие тяжелые? По спецзаказу делал. Как свободная минутка есть – руку тренирую.

– Вот это молодец. Всякое умение в жизни может пригодиться, – подытожил Ларин.

Вечерело. Солнце отражалось в глади озера, посередине которого виднелся остров с остатками сгоревшей бани. Ограждение из колючей проволоки, закрепленной на деревянных столбах, тянулось вдоль границы полигона и исчезало в лесу.

Из тентованного «КамАЗа» с тремя ведущими мостами спрыгивали солдаты, вооруженные автоматами. Сержант Четвергов построил свое отделение и только потом подошел к водителю – рядовому Пашке Пирогову.

– Значит, так, Пашка. Возвращаешься прямиком в автопарк, без всяких «заездов». И, смотри мне, без глупостей.

– Какие глупости, Рома? Мне бы только выспаться.

– Первые полгода службы всегда спать хочется, по себе знаю… Ну, давай, дуй прямиком обратно, – сержант пожал руку приятелю.

Пашка запрыгнул в кабину, и мощный грузовик с тентованным кузовом, предназначенным для перевозки личного состава, переваливаясь на ухабах, покатил к просеке. Четвергов смотрел вслед машине, и что-то тревожно стало у него на сердце – так, словно он виделся с Пашкой в последний раз. Хотя с чего вдруг появилось это чувство, он и сам не мог сказать.