Кирилл Казанцев - Утро генеральской казни

– Меня, Вова, подставляешь, – вздохнул тыловой генерал. – Неужели сам не можешь понять? И вообще – сколько тебе говорить, что в пьяном виде оружие в руки брать нельзя! И вообще – развел тут бардак…

– Да ладно, Толя, – отмахнулся Васьков. – Насчет бардака не переживай, твои замечания мы сию секунду устраним. А насчет всего остального не волнуйся. Я на этой земле царь и бог. Да мне никто и слова поперек тут не скажет!

Рубинов подумал – стоит ли ссориться с Васьковым, и решил, что не стоит. И не только потому, что оба генерала были дружны еще с Суворовского училища. Ведь в Карелию начальник департамента тылового обеспечения прибыл не просто с обычной инспекторской проверкой. Эту поездку Анатолий Никодимович готовил долго и тщательно: изучал нормативную базу, гонял финансы из графы в графу, прикидывал сметы и, естественно, подстраховывался нужными связями. На кону стояло около двадцати пяти миллионов евро, которые, при благоприятном стечении обстоятельств, можно было бы грамотно и тихо распилить с тем же Владимиром Павловичем. Это же, в свою очередь, значило, что в отставку, до которой тыловому генералу оставалось всего лишь полтора года, он бы вышел весьма обеспеченным человеком.

А уж потому Рубинов посчитал за лучшее стерпеть все: и солдафонские замашки старого друга, и утомительные поездки по дальним гарнизонам, и некоторые неудобства, с этими поездками связанные…

– А мой подполкан где? – спросил Анатолий Никодимович.

– Слижевский или как там его? Так он еще в сауне нажрался в хлам и заснул. Не боец, банку не держит… Ладно, похмеляться будем или как? – повторил вопрос Васьков и, не дождавшись ответа, принялся вновь разливать водку. – Анатолий Никодимович, ты же свою не допил…

– Может, не стоит пить? – осторожно предложил Рубинов. – У нас же сегодня на север поездка, в этот, как его, гарнизон…

– Первомайский, – подсказал Владимир Павлович. – Так это когда еще будет! После обеда вылетаем. Я уже распорядился, чтобы нас там по полной программе встретили. А до обеда у тебя со мной знаешь сколько еще времени? Давай, давай, когда еще вот так со старым другом посидим! – с неискренним воодушевлением воскликнул Васьков, подливая собеседнику спиртного.

– Ну, уговорил, – поколебавшись, сдался Рубинов.

Конечно же, пить ему совершенно не хотелось; возраст, болячки, хмурое утро за простреленным окном… Однако Анатолия Никодимовича еще со вчерашнего дня мучил один вопрос, и лишь Васьков мог более или менее прояснить ситуацию. Тем более что разговор происходил с глазу на глаз.

Хлопнув рюмку, тыловой генерал заговорщицки произнес:

– Вова, я тут прямо вчера одно непонятное письмо получил. С угрозами. Просто в сауне все было недосуг с тобой поговорить. Из головы вылетело.

– Что за угрозы? – лениво осведомился Васьков, рассматривая этикетку на водочной бутылке.

Рубинов поискал по карманам, вспомнил, что на нем не китель, а банный халат, и, тяжело поднявшись, проследовал в спальню. Вернулся он только минут через десять, разглаживая толстыми пальцами странную бумагу.

– Посмотри, – буркнул Анатолий Никодимович, бросив листок через стол.

Васьков взял письмо. Выглядело оно весьма загадочно. Это был обычный канцелярский лист формата А4 с наклеенными буквами, явно вырезанными из газет маникюрными ножничками. Обычно письма подобного свойства получали положительные герои советских детективов середины семидесятых. Удивительно, что в век компьютерных шрифтов и лазерных принтеров человек, составивший письмо, прибегнул к такому архаичному способу сокрытия своего почерка.

– «Вали урод на хрен если с квартирами будешь хомутать ответишь по полной нам все известно», – прочитал Владимир Павлович и вопросительно уставился на Рубинова. – Так, я типа не понял. Как ты это получил?

– Вчера, в утренней почте было. Как оно туда попало – ума не приложу.

– А кто это мог написать? – напряженно прищурился собеседник. – Прям не письмо, а какая-то анимация соплями.

– А вот об этом я у тебя как раз и хотел спросить, – мрачно ответил Анатолий Никодимович. – Ты ведь тут командующий… или как?

– То есть получается, что этому типу… как бы все известно, что мы с программой «Жилье для военнослужащих» придумали?

– Вот, – тыловой генерал протянул собеседнику еще один листок, на этот раз – ксерокопию финансового документа с грифом «Совершенно секретно».

Пробежав глазами совсекретный документ, Васьков помрачнел.