Владимир Колычев - Бригадир. Не будет вам мира

Он без суеты перебрался на переднее сиденье, закрыл дверцу. Сзади посигналили. Ну да, зеленый свет уже зажегся, а он все еще на месте. Но долго ждать себя он не заставил. Поставил рычаг коробки на «драйв», плавно выжал педаль газа, и машина послушно и мощно набрала ход.

На окраине города, перед выездом на МКАД, его попытался остановить гаишник. Вышел откуда-то из-за грузовика и жезлом показал на него. Но Костя не дурак, чтобы останавливаться. Машина у него мощная, он легко уйдет от погони. Если, конечно, гаишник рискнет гнаться за крутым «шестисотым» «Мерседесом».

А он рискнул. Сел в свою «девятку», подобрал стоящего чуть в стороне автоматчика – и вперед, за ним.

И, как это ни странно, уйти от погони оказалось не просто. Мотор у «Мерседеса» бешеный, но дорога загружена, и необходимость постоянно идти на обгон не давала ему разогнаться. Этим и пользовались менты. Они удачно лавировали в потоке машин, мало-помалу настигая Костю.

Тогда он свернул на второстепенную дорогу, где попутных автомобилей было не очень много. Но ему снова не повезло. Он был уже далеко от ментов, когда у него спустило колесо. Машину повело, но он смог выровнять ее.

И на спущенном колесе он мог ехать довольно быстро, но все-таки менты нагоняли его. А впереди Костя увидел озеро. Оно серебрилось в солнечных лучах, манило, притягивало. Он, конечно, мог его объехать. Но зачем? Берега крутые – костей не соберешь, если машина свалится с обрыва вниз. Нет, свои кости он унесет, а Карп пусть падает вместе со своим «Мерседесом». И смерть его спишут на несчастный случай…

Из машины Костя вывалился в самый последний момент. Перекувырнулся через плечо, не разгибаясь, шмыгнул за куст жимолости, спустился в овраг и побежал в сторону леса. Сильно задело его в Чечне, но здоровье он свое выправил, и с легкими все в порядке. Ноги сильные, дыхалка не подведет, значит, ментам точно ничего не светит.

Голос у Спартака сердитый, но его можно было понять.

– Жить будешь у меня, поняла? Никакой больше самодеятельности. В университет будут отвозить под охраной, и обратно тоже. Ты меня поняла?

– Да… Но почему жизнь такая жестокая? – хныкающим голосом спросила Катя.

– А потому, что ты не хотела, чтобы она прошла мимо тебя. Звездой захотела быть… Вот жизнь и пошла на тебя, как то стадо быков. Хорошо, что до смерти не затоптала…

С братом Катя разговаривала по телефону – он все еще далеко, в лагере за колючей проволокой. Но скоро вернется, и тогда ей точно никуда не деться от его опеки. Теперь эта история с Красницким и Костей станет для него поводом влезть в ее личную жизнь. Теперь он будет делать все, чтобы это безобразие не повторилось. Катя сейчас находилась в таком состоянии, что не знала, хорошо это или плохо.

– Ничего, теперь ты под моей защитой. Теперь все будет хорошо.

– Кому хорошо?

– Тебе… Или тебе что-то не нравится? – сердито, но без возмущения спросил он. – Может, ты снова на сцену хочешь?

– А если хочу?

– Пожалуйста, возражать не буду. С твоим продюсером поговорят. Если у него финансовые проблемы, я помогу их решить…

– Не надо.

– Почему?

– Не хочу я больше быть звездой.

– Что, вообще?

– Вообще. Не мое это…

– Ну, смотри. Не хочешь – не надо. Мне и самому не нравится эта твоя звездность. Не нравится, что всякая шушера к тебе липнет. Выучишься на юриста, выйдешь замуж за нормального парня, будешь жить как человек.

– А если он, этот парень, ненормальным окажется? – грустно усмехнулась Катя.

Не сможет она выйти замуж. Во всяком случае по любви. Никто не нужен ей, кроме Кости. И она ясно это осознает. Этот человек так вскружил ей голову, что без него жизнь уже не в радость. Она всегда будет думать о нем. Любить будет. И ненавидеть… Хотя какая там любовь? Наваждение это. Дьявольское наваждение. И сам он дьявол. Унизил ее, растоптал. И, самое страшное, не выпускает из своих цепких когтей. Она и хочет вырваться, но ничего не выходит. И не выйдет. Потому что он забрал у нее душу, и никакими мольбами ее не вернуть. Она точно знает это.

– Вот когда окажется, тогда и поговорим… У меня дела, родная, завтра поговорим.

Поджав губы, Катя через нос втянула в себя воздух и в тяжком унынии выпустила его из себя. А трубку передала Юле, у которой к мужу были свои вопросы.

Особняк у Спартака роскошный, на берегу озера, вокруг дома преданных ему людей, поселок охранялся, и Катя смело могла чувствовать себя в полной безопасности. Но ей почему-то больше по душе была беспокойная жизнь. Она готова была рисковать собой, лишь бы снова оказаться рядом с Костей. Он, конечно, подлец, сволочь, но как же сильно она его любит…