Максим Шахов - Пуля в подарок

– Ты на ментов смотри! – прикрикнули из глубины помещения. – ОМОНа не видать?

– Вроде нету – только линейные, в кепках…

Национал-радикалы, приехавшие в Москву из глубинки, радовались своему успеху. «Пристрелянные» органами правопорядка московские товарищи не могли бы так вот запросто купить на Тишинском рынке оружие, выбраться на Тверскую и устроить погром в магазине одежды, вышвырнуть на улицу так и не понявшего, в чем дело, охранника, разогнать визжащих продавщиц, завалить вход обломками пластикового барьера и канцелярскими столами, а потом позвонить на телевидение по заранее известному бойцам телефону. Все было так просто: Москва была у их ног, и то, что власть пока не предпринимала никаких действий, вселяло надежду.

– Не буду в ментов стрелять, – сказал национал-радикал с пистолетом. – Вообще в людей не буду.

– Надо, Сема! – возразил бритоголовый. – Тебя в ментовке били, да? Так вот отомсти за то, что били!

– Отомстить – это по морде дать. А тут – стрелять по живым…

– Ты только стрельни – они живыми быть сразу перестанут! – хохотнул бритоголовый. – Ты забыл о наших товарищах? Про великомученика Цитруса забыл? Ты тут нюнишься, а его по почкам бьют!

Боец с пистолетом подошел к окну, критически оглядел баррикаду у входа и покачал головой.

Четвертый национал-радикал вышел из подсобки, ухмыляясь. С его шеи свисала пара чулок-паутинок.

– Телке своей подарю, – сказал он. – У нас в Самаре такие, поди, по три тыщи рублей стоят! Эротические чулки, понял?

– Повесишься на них, – сказал бритоголовый. – Ты в подсобке дверь прикрыл?

– Как в сейфе! А еще там платьица клевые есть…

– Деревня, – фыркнул бритоголовый. – Смотрите, пацаны! Автобус подъехал…

– И что с того?

– Спецназ подогнали, вот чего!.. К бою, патриоты!

Бойцы вчетвером заняли позиции у окон и разгромленной стеклянной двери. Там, на улице, зашевелились менты, оттесняя зевак в сторону от здания. Автобус-люкс с затемненными стеклами остановился, перегородив и без того блокированную ГИБДД Тверскую. Молча стоял автобус, чернея сплошными окнами. Сигналили неподалеку, разъезжаясь по соседним переулкам, автомобили. Менты уже серьезно оттирали зевак. Мелькнула большая фуражка ментовского чина, и сквозь оцепление побежали журналисты.

– Чтоб рты не открывали, – сказал сквозь зубы бритоголовый. – С прессой я сам общаться буду… Ну, патриоты, вот они – наши пять минут славы!

Журналист с клоком волос, спадающим на разгоряченный лоб, в сопровождении хмурого мужика с камерой на плече уже взбегал на ступеньки.

Национал-радикалы взяли журналиста и оператора на прицел. Бритоголовый предводитель, прижимаясь к стене, прошел вперед, забросил автомат за плечо. Он знал, какие требования следует выдвигать.

Автобус обманул: постоял минут двадцать и втянулся в боковой проезд, за затянутое зеленой ремонтной сеткой старое здание. Если это и был спецназ, то его сотрудники явно убоялись подержанных «калашникова», «макарова» и обреза охотничьей двустволки; четвертый национал-радикал был вооружен двумя взрывпакетами и для огневого боя годился мало.

«Гамма» прибыла на двух бортовых «ЗИЛах», крытых рыжим брезентом: бэтээры «Гаммы» давно перегнали к кантемировцам. Дико выглядели военные машины среди столичной неряшливой нарядности. Спасибо, ГИБДД сопроводила по городу, а то ведь могли и тормознуть – пришлось бы с боем прорываться. Не любят в столице армейских – весь гламур вояки портят.

Артем сидел в кабине справа от водителя, держа «сферу» на коленях. Приятно оттягивало плечи снаряжение, холодил шею свежий подворотничок, внушал уверенность полный боекомплект, взятый у Завитуши «на горло», и «берцы» были туго зашнурованы. Багратион ехал в кабине второго грузовика. Разведрота в половинном составе была собрана за полтора часа, и в этом была немалая заслуга Завитуши, который вдруг уверовал в то, что «Шишкин лес» можно спасти от браконьеров… Прапорщика Чиковани тогда едва не сграбастали у входа на Лубянку: слава богу, пресловутая канцелярская супер-Маша – толстая тетка в форменном кителе со старлейскими погонами – успела перехватить незадачливого связного и принять у него драгоценный груз. Теперь Багратион сдержанно улыбался: никому не нужные бумажки в руках тех, кому они почему-то нужны. Неисповедимы пути…

Пиликнула рация, притороченная к лямке на плече Чиковани: капитан Тарасов на связи.

– Багратион, подъезжаем и разгружаемся по-боевому.