Сергей Зверев - Гавайская петля

Туманов мысленно пожелал им счастливой дороги на юг и, едва затих шум, спустился со скалы и припустил к деревне. Лучше уж сразу, чтобы не терзаться сомнениями. Поначалу он оглядывался – не поедут ли обратно, но потом начал глазеть по сторонам. Вдоль дороги тянулись низкие скалы, прореженные очажками растительности. Павел перебрался через каменный мостик – под ногами журчал ручей в глубокой расщелине, вышел на открытый участок, заторопился, чтобы не мерцать тут. До развилки, похоже, оставалось немного.

И надо же – сподобился обернуться! Липкий пот побежал по спине… Снизу хорошо просматривалась скала, служившая ему наблюдательным пунктом, а также весь гребень, соприкасающийся с небом. Метрах в семидесяти от скалы, взгромоздившись на обрыв, стоял тот самый черный джип, а возле него – человеческая фигура с широко расставленными ногами. Человек смотрел в бинокль.

Удушливый страх – не двигайся, не шевелись! А вдруг не заметит? Но уже заметили, пытались разглядеть, что это движется там по дороге. Не уехали! Остановились – полюбоваться живописной панорамой, заодно проверить, не пропустили ли чего… Туманов плавно повернулся, тронулся своей дорогой. Мерзла спина, покрывалась гусиной кожей. Не выдержал, оглянулся, сделав несколько шагов. Наблюдатель, бросив свой бинокль, бежал к машине, махал кому-то рукой. Туманов побежал, вписался в поворот, снова посмотрел назад. Машины неслись по склону, весело подпрыгивая. Ну все, теперь можно паниковать. Он помчался, как заяц, и вскоре выбежал на развилку. Заметался между тремя пальмами. В поселок? Готовая западня, лучше не придумать. Побежал вправо – метров сорок по дороге, идущей в объезд скалистой северной оконечности, потом слетел с обочины, погрузился в высокую траву (не такую высокую, чтобы его не заметили), припустил к островку леса, до которого было метров сто. Подвернул ногу, завалился, встал, побежал, прихрамывая. Трудно крутить извилинами в такой ситуации, но он старался. Доберутся эти черти до развилки и что станут делать? Дорога ведет в два конца. Разделятся – одни поедут в поселок, другие прошвырнутся по этой дороге? Не найдут никого – вызовут подкрепление, обложат все подходы и подлазы.

Он упал на колени, пригнул голову. Джип с громоздким пулеметом промчался прямо – в поселок (да и слава богу – не боец он против крупного калибра). Второй остановился на развилке. Все, кто в нем сидели, уже стояли, зорко смотрели во все четыре стороны. Вот он! А на что рассчитывал? Что за суслика примут? Олеха пронзительно верещал, некультурно тыкал пальцем в его сторону, джип сдал назад, взревел, как носорог… А Туманов уже мчался под защиту спасительного леска. Влетел в это скопище больших и малых форм – и упругие лианы отпихнули его обратно. Ходят тут всякие… Занес мачете, начал рвать, рубить упругие толстые стебли, втиснулся в прохладную тень. И что тут, спрашивается, спасительного? По сути, одно раскидистое дерево – вроде баобаба в африканской саванне, – а к нему прилепились несколько ветвистых кустов, и все это несчастье оплели вездесущие лианы. Но внизу просторно. До ближайших веток дерева метра два, а внизу под ними – энное количество кубометров свободного пространства. И что ему до этого пространства? Павел дернулся, чтобы бежать дальше, но – надо же! – дальше ничего не было! До соседней кучки зелени метров двести, а за ней вереницы скал, формирующие монолит, в который множество веков колотится море…

«Мерседес» съехал с дороги, из него уже кто-то выпрыгнул, побежал, пригнувшись, в обход лесочка. Проехал по равнине, высадил еще одного – этот побежал в другую сторону, перекрывая дистанцию между «баобабом» и скалами. Третьим высадился Олеха – после остановки джипа. За Олехой – шофер. С трех сторон будут брать, догадался Туманов. Это хорошо, что тянут с обстрелом. На выстрелы подтянутся те, что с пулеметом рыщут по поселку, и тогда можно гарантированно могилу копать – можно, кстати, и при помощи мачете.

Но в целом приятного было мало. Четверо сжимали полукруг – без суеты, без спешки. Огонь не открывали – занимали выгодную позицию, а уж потом… Отстреливаться смысла не было – пока расправится с одним, другие его в лохмотья изрешетят. Да еще эти ветки со всех сторон в глаза лезут, не дают прицелиться.

Вариант был один (имелся еще связанный с «почетной» капитуляцией, но, подумав, Павел его отверг). Причем работать следовало быстро, пока противник не займет позицию. Живым брать не будут – это точно. Как его взять живым, если не видно ни хрена в этой чаще? Туманов закинул автомат за спину, мачете положил под деревом, присыпал сгнившими листьями. Подпрыгнул, ухватившись за нижнюю ветку, подтянулся, схватился за следующую…