Станислав Гагагрин - Страшный суд

Мэр Петербурга с небольшой свитой удрал на быстроходном катере в Хельсинки, но финны заявили, что если против бывшего правителя Ленинграда будет возбуждено уголовное дело, то они немедленно выдадут его питерским властям.

На территории Ленинградской области возникла Петроградская коммуна, в которую на правах национальной автономии постановили определиться Нарве с прилегающей территорией.

Газеты и информационные агентства всего мира наперебой завопили об аннексии Восточной Эстонии, на что председатель коммуны Александр Невзоров резонно ответил, что земля, на которой девять десятых населения составляют русские, не может находиться в чужом государстве, да еще в таком, где заправляет делами расистское правительство оборзевших от безнаказанности хуторян-чухонцев.

Главе белорусского государства Верховный Совет республики уже выразил абсолютное недоверие, на что высоколобый экс-профессор попросту, как говорят в народе, полóжил.

Образовавшийся в Минске Совет спасения республики и народа арестовал упрямившегося главу и выдворил через польскую границу. Рассказывают, будто бывший теперь белорусский правитель целовал руки польским пограничникам, валялся у них в ногах и повторял, как безумный: «Слава Богу, что не повесили… Слава Богу, что не повесили!»

При этом шустрый еще недавно деятель-демократ пытался неумело креститься.

Едва белоруссы выкинули беловежского козлаза кордонные ворота, они тут же подняли перед Литвой вопрос о возвращении республике города Вильно, который до 1940 года принадлежал Белоруссии и был передан Сталиным Советской уже Литве в порядке подслащивания пилюли воссоединения в семье советских народов. Литовцы, естественно, встали на дыбы, хотя международное право было на стороне белоруссов, вмешались поляки и заявили, что раз пошла такая пьянка — режь последний огурец… Что ежели по-честному, то Вильно до 1939 года Речи Посполитой принадлежал, и если его у бульбоедовотбирать, то с немедленной передачей Польской республике, никак не иначе.

И в варшавском сейме такой начался ор, что его стало слышно и в Москве, и в Вашингтоне.

Депутаты-оппозиционеры в Российском парламенте тут же напомнили, что до 1917 года не только Вильно, но и Варшава со всякими там лодзями и краковыми входили в состав русской Империи, и тогда следует рассматривать спорный вопрос по историческому существу, на что поляки огрызнулись ссылкой на то, что ихняя шляхта в начале Семнадцатого века упорно и энергично гадилав храмах Великого и Святого Кремля, а также ретиво резала на форшмак разных там русских патриотов сусаниных.

Вашингтон, уже ранее объявивший о том, что Литва является зоной американских интересов, поступил по-деловому. Взял и ввел ракетные корабли в Балтийское море, блокировав Ленинград, Балтийск и Ригу с Ревелем и Клайпедой.

Командующий Балтийским флотом хотел выдворить чужеземцев, но получил грозный окрик из Москвы: «Не возникать!»

А НАТО объявил в войсках готовность номер один.

— Что же в Москве, Иосиф Виссарионович? Надо ведь остановить подобный беспредел! — воскликнул я, когда вождь, сделав паузу, замолчал и выразительно посмотрел на вернувшегося к нам Гитлера.

— Гражданская война в России уже по сути началась, ответил вместо Сталина фюрер. — События развиваются согласно прогнозу, который мы с Иосифом предсказали Совету Зодчих Мира. Не совпадают разве что детали…

— Мне от этого не легче, епона мать! Надо русским людям помогать, а не сочинять прогнозы… Пророки, туда их и сюда, а потом налево! Таких прогнозов я вагон и маленькую тележку вам накидаю! Действовать надо, товарищи вожди!

Честно говоря, не думал, что мне сойдет с рук подобная хохма, и боковым зрением я уже заметил, как засверкали глаза у товарища Сталина, но уж очень Станислав Гагарин разозлился. А ругался вовсе не в адрес фюреров — на ситуацию негодовал, ее и материл, в глубине души осознавая, что ситуацию не материть, а поправлять необходимо, но собственный пар выпускал, это точно…

Обстановку разрядил Гитлер.

Он мягко остановил Иосифа Виссарионовича, уже готового уничтожить меня резкой отповедью, а может быть, молнией из желто-зеленых тигриных глаз полоснуть, как проделывал он сие с монстрами в романе «Вторжение», и сказал, обращаясь ко мне:

— Мы всего лишь исполнители Зодчих Мира, партайгеноссе сочинитель. Конечно, обладаем сверхестественными способностями, это точно, но исход глобальных событий от нас не зависит. И если Зодчие Мира решили: быть Гражданской войне в России, война такая будет…