Владимир Гриньков - Расстрельщик

– Потому что я оттуда не уйду. Не дадут мне уйти.

Все молчали и смотрели на Корнеева так, словно он уже умер. Почти сострадание было во взглядах. И еще что-то вроде удивления. Такого, чтобы Корнеев отказывался от выполнения задания, прежде не случалось.

– Дело не только во мне, – нарушил тишину Корнеев. – Если меня там убьют, мой труп будет той ниточкой, которая приведет прямо сюда. – Он обвел рукой кабинет.

– Он прав, – подал голос один из присутствующих.

Христич пожевал губами, но промолчал. Здесь так полагалось – обо всем говорить без утайки, и не было тем, которые нельзя было обсуждать.

– Хорошо, – сказал полковник. – Будем считать, что разговор не окончен. Ты останься, Вадим. Все остальные свободны.

Кабинет опустел. Христич вышел из-за стола и сел на диван рядом с Корнеевым.

– Сейчас сложное время, Вадим, – сказал он. – Многие механизмы государства сломаны. А те, которые работают, часто работают не так. Государство не способно само себя защищать. Какой-нибудь подонок замысливает грандиозную финансовую аферу и с успехом ее осуществляет. Государство теряет миллиарды долларов, но ничего не может с этим человеком поделать. Либо закона такого нет, либо он есть, но не работает, либо работает, но не так, либо так, но все равно этот негодяй избегает наказания…

Полковник говорил о том, что Корнеев и сам превосходно знал, и пока было непонятно, к чему такое вступление.

– Кому-то может показаться, что у нас грязная работа, Вадим. Но мы делаем нужное и важное дело. Мы защищаем государство, а значит, и живущих в нем людей. Для того и создана наша служба. Кто-то должен убирать мусор, чтобы не вспыхнула эпидемия. Мы волки, Вадим. Мы чистим этот лес от падали. Тот же самый Двинский, которого ты завалил на прошлой неделе, – он же перекачал сотни миллионов долларов на Запад. Это был настоящий насос, ты пойми. И его никак нельзя было остановить, только смертью. С нашей подачи дважды против него возбуждали уголовное дело, и оба раза он выходил сухим из воды, прикрытие у него было мощнейшее…

– Зачем вы мне это говорите? – не выдержал Корнеев.

– Хочу, чтобы ты знал.

– Я и так знаю.

Христич вздохнул и заглянул в глаза собеседнику.

– Я хочу вернуть тебе веру, Вадим. Веру в нужность того, что мы делаем.

– Ни секунды я в этом не сомневался.

И опять Христич вздохнул.

– Мне показалось, с тобой что-то происходит. Или тебе надо отдохнуть? Ты скажи, я дам тебе неделю. Но только – после Базылева.

Значит, Базылев – срочный заказ. Дело не терпит отлагательства.

– Вы только не подумайте, что я струсил сегодня, Олег Николаевич.

– Да нет, что ты, Вадим.

А сам отвел глаза. И голос фальшивый. Корнеев невесело усмехнулся:

– Я вам его сделаю. Но надо доработать операцию.

– Там все готово! – не сдержался Христич. – Говорю тебе – возле дома встретишь и…

– Возле дома не встречу, – непреклонно ответил Корнеев. – Потому что это – провал.

– Нет!

– Провал! – жестко сказал Корнеев. – Если исполнителя уложат прямо на месте покушения – грош цена нашей работе.

Христич поднялся и пошел к столу.

– Я кого-нибудь другого назначу, Вадим.

– Вы угробите человека.

– Не тебе решать.

– Ну конечно, – с ехидцей отозвался Корнеев. – Вам виднее.

– Не ерничай.

– С чего вы взяли, Олег Николаевич!

Христич остановился. Долго смотрел на Корнеева. После паузы сказал:

– Где хочешь отдохнуть?

– Я не хочу отдыхать.

– Где хочешь отдохнуть? – повторил вопрос полковник.

– На Кипре, – мстительно буркнул Корнеев.

– Будет тебе Кипр, – неожиданно легко согласился Христич. – С завтрашнего дня. И чтобы я тебя пять дней здесь не видел.

– А Базылев?

– Он – твой. Приедешь и сделаешь.

– Обещаете, что никому его не отдадите?

– Обещаю. Мы пока здесь без тебя помаракуем, как к нему лучше подступиться.

Вечером того же дня Христич у себя в кабинете вручил Корнееву билет на авиарейс до Кипра и деньги. Корнеев испытал чувство, близкое к потрясению.

– Я пошутил насчет Кипра-то, – признался он.

– Зато я все делаю всерьез.

– Я не полечу, Олег Николаевич.

– Полетишь как миленький, – усмехнулся Христич.

– А дома что скажу?

– Командировка.

– На Кипр?

– Зачем же на Кипр? Жена будет ревновать. Скажешь, что летишь на неделю в Баку.

– Я не хочу ей лгать.

– Тогда лети молча.

– А если я скажу ей правду?

– Ты спятил, Вадим? Как ты объяснишь жене, почему это тебя, простого аналитика, пусть даже из закрытого отдела, отправляют на отдых за границу?