Владимир Гриньков - Расстрельщик

– Не люблю! – сказал Корнеев.

– Чего не любишь?

– Чтоб вот так, в затылок, дышали.

– Перетерпишь, – усмехнулся за спиной Захаров.

Вышли из дома. Из двух машин осталась одна.

– Он тебя довезет, – сказал Захаров, кивнув на водителя.

– А Боря?

– Тихомирова я уже отправил.

Какая досада. Теперь придется разыскивать Тихомирова в городе, чтобы ознакомить с копией уголовного дела.

– Завтра в полдень вернешься, – сказал Захаров и обвел взглядом окружающий дом сад. – У нас здесь сегодня важная встреча.

Хотел этим сказать, что лишние люди должны удалиться.

Корнеев бросил сумку на заднее сиденье автомобиля. Захаров старательно смотрел куда-то в сторону. И вдруг, совершенно неожиданно, сказал:

– Дела идут из рук вон плохо.

– Ты о чем? – проявил вежливое участие Корнеев.

– Вчера еще двоих наших убили.

– В «Росэкспорте»?

Корнеев прекрасно знал, что не в «Росэкспорте». Захаров говорил о тех двоих, при покушении на которых погиб Ганушкин. Но проявлять осведомленность было ни к чему.

– Нет, не в «Росэкспорте», – сообщил Захаров. – Но тоже не чужие нам были люди. Поехали в Сабурово по делам, а их там караулили.

Повернул голову и внимательно посмотрел на Корнеева.

– Но теперь-то ты видишь, что я ни при чем, – дерзко сказал Корнеев и даже ухитрился засмеяться. – Я вчера целый день торчал здесь.

Он оборвал смех, потому что Захаров уж очень мрачно насупился. Или действительно в Сабурове завалили слишком ценного человека, или это была не единственная неприятность в захаровской жизни.

– У тебя все нормально, Паш? – участливо спросил Корнеев; он почти не лицемерил при этом.

– Нормально, да. Лучше просто не бывает.

А у самого лицо, как у приговоренного. Махнул рукой, развернулся и пошел прочь. В одном из окон дома дрогнула занавеска. Корнеев всмотрелся: Базылев. Хотя какой там Базылев!

Корнеев сел в машину и назвал водителю свой домашний адрес.

Конечно, не Базылев! Не узнал Корнеева, когда они столкнулись нос к носу. И еще – не имеет понятия, кто такой Алька. Алька – то есть Алексей – сын Базылева. Значит – подставка. Теперь уже никаких сомнений. Пластическая операция или что-то в этом роде.

Дверь квартиры открыла Тамара. Корнеев очень удивился и даже не стал этого скрывать.

– Я сейчас живу у вас, – объявила Тамара. – Ты не будешь возражать?

– Чего же мне возражать, – осторожно сказал Корнеев. – А Рита дома?

– Рита на работе.

– Понятно.

Они прошли в комнату. Только здесь, при дневном свете, Корнеев разглядел синеву под правым глазом женщины.

– У тебя все нормально с Пашей? – осведомился Корнеев, уже начав о чем-то догадываться.

– Я ушла от Захарова.

– Ну и ну.

Для Корнеева это было полной неожиданностью.

– Он тебя приложил, да?

Тамара в ответ лишь нервно дернула плечом. Значит, синяком ее действительно наградил Захаров!

– Подонок, – сказала женщина. – Ты бы знал, Вадим, какой он мерзавец!

– Жили вы вроде нормально, – напомнил Корнеев.

– Со стороны так казалось. А теперь вот прорвалось. Вся его гниль наружу вылезла. Подонок, я же говорю. Последнее время он просто ненормальный. Я его уже боюсь.

Еще бы не бояться.

– И давно с ним такое? – поинтересовался Корнеев.

– Месяц, если не больше.

С тех пор, как у «Росэкспорта» начались неприятности.

– Ну, может, еще помиритесь, – не слишком уверенно утешил Корнеев.

– Черта с два! – в сердцах бросила Тамара.

Корнеев был абсолютно согласен с ней. Но держал свое мнение при себе.

– Что ж, тебе виднее, – пожал он плечами. – Ты не возражаешь – я позвоню?

Заперся в комнате и торопливо набрал номер телефона Христича.

– Алло? Олег Николаевич?

– Вадим? Ты откуда звонишь?

– Из дома.

– Из своего?

– Меня отпустили на сутки.

– Вот так дела! – сказал Христич, и в его голосе явно слышалась досада. – Вадим, они вывезли Базылева за город, в тот самый особняк.

– Знаю.

– Откуда?

– Видел его.

– Базылева?

– Это не Базылев.

Пауза в разговоре. Христич, похоже, пытался осознать услышанное.

– Что за новость, Вадим?

– Это не Базылев. Я видел его и даже разговаривал с ним.

– Ты можешь приехать?

Вопрос означал, что не следует обсуждать это по телефону.

– Да. Пришлите за мной машину.

Корнеев вернулся к Тамаре. Она сидела перед зеркалом и старательно пудрила лицо.

– Ты не переживай, – посоветовал Корнеев. – Само собой заживет.