Владимир Гриньков: Заказ на олигарха

– Что это такое? – спросил он, кривясь брезгливо.

Витя сделал шаг по направлению к своему молочному брату.

– Уберите! – не выдержал Проскуров.

Виктория беззвучно плакала. То ли малыша жалела, то ли вспоминала несчастную Люду Потапову.

Проскуров искал глазами, кому бы поручить выпроводить эту парочку. Наткнулся взглядом на Китайгородцева.

– Убери их! – сказал нервно.

Ему почудилось плеснувшееся во взгляде Китайгородцева осуждение.

– Куда ты их уберешь? – сквозь слезы произнесла Виктория. – С глаз долой?

– Что ты предлагаешь? – осерчал Проскуров.

– Пускай живет у нас! – вдруг брякнул Петя.

Китайгородцев понял, что делает он это назло отцу. И Проскуров это, конечно же, почувствовал.

– Щас! – отмахнулся Проскуров.

– А что – еды не хватит? Или шмоток? – продолжал прессинговать отца мальчишка.

Такие глупости, что и отвечать не стоило.

– Он, может быть, мне брат! – сказал Петя, и Китайгородцев дрогнул при этих словах. – По несчастью брат!

Ах, вот о чем он. В общем, прав малец. У обоих недавно матери погибли. Так он считает.

И Проскуров понял, что не только в том смысл Петиных поступков, чтобы отца позлить. Он растерялся, это было видно. Отсутствовало готовое решение, потому что слишком неожиданно складывалось все.

– А что? – сказала Виктория сквозь слезы. – Хотя бы и у нас пускай поживет!

Вдруг наклонилась и взяла чумазого Витю на руки.

– Алешенькин молочный брат. Я буду любить его, как сына.

«Еще бы!» – подумал Китайгородцев.

И Алешу Виктория тоже на руки взяла. Так и держала двоих.

Проскуров смотрел на них, не зная, что сказать. Потом перевел взгляд на Петю.

– Нельзя бросать своих!!! – просипел яростным шепотом Петя.

Он вообще-то о себе говорил. Это он страшным шепотом кричал о том, что Проскуров бросил его и мать, и им обоим было плохо. Сначала было просто плохо, а потом совсем кошмар и ужас. Мать погибла, потому что не с Проскуровым была. И у Вити мамы теперь нет. И никогда уже не будет.

– Нельзя бросать своих!!! – как заклинание повторил Петя.

А получалось, что за Витю он сражался.

Потому что либо они все с Проскуровым. Либо он их всех теряет. Рано или поздно.

Проскуров понял.

– Я подумаю, – пообещал он.

Все-таки растерян был.

– Немножко.

Сделал попытку взять себя в руки.

– И приму решение.

Самообладание возвращалось к нему.

– Да что я говорю! – сказал в сердцах, будто устыдился вдруг того, как только что дал слабину. – Какого черта! Будет все, как надо!

Ткнул в Витю пальцем.

– Прокормим!

Как будто дело было только в этом.

Виктория разрыдалась.

– А знаешь, у меня с ним много общего! – объявила вдруг она. – Он – Виктор! Я – Виктория!

Смеялась, плача.

ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ КИТАЙГОРОДЦЕВ

Связи между людьми порой гораздо более причудливые, чем мы предполагаем…

Только мы не знаем этого…

К сожалению…

Или к счастью…