Владимир Гриньков - За пригоршню баксов

Хамза позвонил во второй половине дня.

– Толик, я готов разговаривать с тобой о Марии Мостовой, двадцати двух лет, уроженке города Москвы…

– Как Москвы? – удивился Китайгородцев.

– Другой Марии Мостовой у меня для тебя нет.

Ай да Маша! Ай да Мостовая! Китайгородцев даже развеселился. Неспроста он на эту девчонку обратил внимание. Действительно, штучка. В тот раз брякнула про Торжок, и ни Марецкий, ни Китайгородцев не заметили, что это у Маши такая изощренная форма издевки.

– Выпускница журфака МГУ, – продолжал Хамза. – За сутки, как понимаешь, много накопать не смогли, но по состоянию на сегодняшний день ничего особо компрометирующего ее не обнаружили. Журналистка, никто о ней ничего худого не говорит, о связях в криминальном мире не слышно, круг общения вполне благопристойный. Ксерокопии материалов, опубликованных в самых разных изданиях под ее фамилией, мы сейчас для тебя готовим. Кажется, там нет ничего интересного. Обычная журналистская работа. Я попросил своего знакомого журналюгу оценить опусы Мостовой, он почитал и выдал такое заключение: девушка не без способностей, но опыта у нее еще явно маловато, это как в средней школе третьеклассник – учится неплохо и пятерки домой приносит регулярно, но астрономию и экономическую географию зарубежных стран ему еще рано преподносить – не поймет, потому как не дорос.

– Значит, по ней ничего особенного?

– Торопишься, дорогой, – попенял своему подчиненному Хамза. – Самое интересное я для тебя под занавес приберег. Установлено, что три недели назад Мария Мостовая совершила недельную турпоездку в город своей мечты Париж. Насчет города мечты – это я серьезно. До этого за границу она вообще не выезжала. А тут – сразу Париж, недельный тур обошелся ей в девятьсот с небольшим долларов, а с собой она вывозила по банковской справке одну тысячу восемьсот пятьдесят долларов. Суммируем и получаем около трех тысяч «зеленью». И тут возникает такая коллизия. Родители у девушки – люди среднего достатка. Богатых родственников тоже не наблюдается. Спонсора, который мог бы оплатить недешевую поездку, мы пока не обнаружили. И про крупный выигрыш в лотерею тоже ничего не слышно. У нее откуда-то вдруг появились деньги. Три тысячи долларов. И сразу после этого Мостовая нарисовалась рядом с твоим подопечным, с Марецким. Может быть, тут и нет никакой связи. Но история с невесть откуда появившимися у девушки деньгами лично меня настораживает. Толик, хочешь бесплатный совет человека, уже немало в этой жизни повидавшего?

– Хочу.

– До тех пор, пока мы все не выяснили, не подпускай ее близко к Марецкому.

Мог бы и не советовать. И так понятно.

Прогулочный теплоход стоял у причала близ Киевского вокзала. Гирлянды разноцветных лампочек, протянутые от носа до кормы, перемигивались, даря ощущение близкого праздника. Официанты сновали среди столиков, покрытых белоснежными скатертями.

– Погуляем, – беззаботно сообщил Марецкий.

Они с Китайгородцевым стояли у парапета набережной и наблюдали за тем, как к месту предстоящих событий съезжаются гости. Ожидался приезд, как обещал Марецкий, божественной Аллы со своим Филиппом и мэтра Кобзона. Ночная прогулка на теплоходе с непременными шампанским и икрой проводилась в честь юбилея одного музыкального издания, поэтому приглашенными были те, кто приносил девять десятых доходов российским звукозаписывающим компаниям. Этих людей Китайгородцев видел по телевизору. Сегодня он столкнулся с ними лицом к лицу.

– Пойдем? – предложил Марецкий, первым направляясь к трапу.

Здесь все были ему знакомы. Приветствия, полупоклоны, вежливые улыбки, узкий круг людей, которые знают друг друга давным-давно.

Китайгородцев стрелял взглядом по сторонам, просеивая толпу. Эстрадные звезды. Их спутники и спутницы. Журналисты. И еще непонятная публика, непременный атрибут всех тусовок, на которых Китайгородцеву прежде доводилось бывать. Китайгородцев называл их прилипалами. С этими людьми всегда самые большие сложности. Не имеющие никакого отношения к происходящему действу, но зато обладающие феноменальными способностями проникать всюду, они оказываются даже на самых закрытых мероприятиях, действуя то ли из азарта, то ли из тщеславия, а может, преследуя какие-то корыстные интересы. Пьют дармовую водку и норовят держаться поближе к знаменитостям, нервируя охрану. Телохранители нутром чуют эту публику, их ненужность здесь. Никогда не знаешь, чего от этих людей можно ждать.