Владимир Гриньков - Плач палача

– Но ты же видишь, что он начал переодеваться, – сказал Матвеев. – Всего-то и делов. Трудно подыграть человеку, что ли?

– Люди – это на улице, – жестко сказала Вита. – Да и то их еще проверить надо. А здесь у нас людей нет, есть только психи.

– Ох и злая ты, – покачал головой Матвеев. – И как это больные тебя терпят?

– А куда они денутся? – усмехнулась Вита.

Баклагов, переодевшись, лег на кровать и принялся рассматривать потолок. Паутина трещин что-то напоминала ему, и он силился разобраться, что именно. Сосед по койке повернулся к нему лицом и молча смотрел на лежащего Баклагова. Наконец Баклагов вспомнил.

– Это таблица Менделеева, – сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, и показал рукой на потолок.

Его сосед посмотрел на потолок и, пожав плечами, сказал с сомнением:

– Какая же это таблица?

– Да вы всмотритесь, – предложил Баклагов.

– Ты с чем сюда попал? – спросил сосед, опять переведя взгляд на Баклагова.

– Что значит «с чем»? Меня милиционер сюда привез.

– Почему милиционер?

– Не знаю, – сказал Баклагов. – Так получилось.

– Понятно, – кивнул сосед. – Как тебя зовут-то?

Баклагов наморщил лоб, вспоминая, потом сказал виновато:

– Не помню. Вот черт. Как же это я забыл?

– Бывает, – сказал сосед и зевнул. – Значит, пока не вспомнишь, быть тебе Толиком.

– Почему Толиком? – удивился Баклагов.

– А у меня брат Толик – мне так запоминать легче, – пояснил мужчина. – А меня Колей зовут. Так что мы два брата: Толя и Коля.

– Не-е, – засмеялся Баклагов. – Не Толя и Коля, а Толик и Колик.

– Пусть так, – согласился Коля.

– Поспать дайте! – раздался плачущий голос из угла. – Утро ведь, темень еще на дворе.

Коля посмотрел в угол, но ничего не сказал и лег на спину, подложив руки под голову.

– Здесь неплохо, – сказал он Баклагову. – Только кормят неважно.

– А что это за богадельня? – спросил Баклагов.

Коля повернул голову и удивленно посмотрел на него.

– Ну да, тебя же милиционер сюда привез, – сказал он после некоторой паузы. – Это Камышовая дача, приятель.

– Какая? – не понял Баклагов.

– Камышовая, – повторил Коля. – Ты что, не знаешь, что такое камыш?

Матвеев заглянул в палату часа через два. Он обвел взглядом комнату и, увидев Баклагова, поманил его пальцем.

– Иди, – сказал Баклагову Коля. – Процедуры начинаются.

Матвеев завел Баклагова в манипуляционную, где Вита раскладывала шприцы.

– Левый рукав задирай! – скомандовала Вита, обернувшись. – Задери ему рукав, Матвеев.

– Он сам умеет, – сказал санитар.

– Зачем задирать? – не понял Баклагов.

– Ты сначала задери, потом вопросы будешь задавать, – парировала Вита и взяла в руку шприц. – Поживее!

– Задери, – сказал Матвеев. – Ничего страшного не будет.

Баклагов посмотрел на него и медленно закатал рукав. Вита ткнула иглой в руку, но не попала в вену, ткнула еще раз.

– Больно, – сказал Баклагов, морщась.

– Знаю, что больно! – раздраженно сказала Вита, увидев, что игла опять прошла мимо вены.

– Ой, больно! – Баклагов дернулся.

– Ему же больно, – сказал Матвеев. – Ты разве не видишь?

– А чего ты хочешь?! – взорвалась Вита. – Чтобы руку дырявили, и больно не было?

Матвеев вздохнул и отвернулся.

– Это не брат твой? – спросила Вита у Баклагова, кивнув на санитара. – А то он больно уж о тебе печется.

– Не-е, – сказал Баклагов. – Не брат.

– Да ну?! – изумилась Вита. – Не может быть!

– Что ты цепляешься? – с досадой спросил Матвеев.

– Я не цепляюсь, – сказала Вита и приложила к месту укола кусочек ваты. – Ты вот следи теперь за братом. Скоро начнется у него.

– Я с собой хотел покончить, – сказал Коля. Он сидел на своей кровати и, отламывая маленькие кусочки хлеба, отправлял их в рот. – Но не повезло – веревка оборвалась. Жена слышит шум в ванной и давай колотить в дверь. А я нет чтобы еще раз попробовать – открыл ей сдуру дверь. Она как веревку увидела, сразу все и поняла. А на следующий день меня сюда и забрали.

– Чего же ты вешался? – поинтересовался Баклагов.

Коля махнул рукой:

– А-а, долго рассказывать.

– А здесь не боишься? – спросил Баклагов и оглянулся на дверь.

– Кого? – не понял Коля.

– Все-таки даже замка нет на двери, – Баклагов перешел на шепот.

Ему вдруг стало душно, и он схватил себя за горло растопыренными пальцами.

– Зачем замок? – Коля пожал плечами.

– А я боюсь! – Шепот Баклагова стал свистящим. – Они казнят нас всех! Если я один – они убьют только меня, а так – всю комнату казнят!