Валерий Гриньков - Баксы для Магистра

Но Муханов «дальше» почему-то не хотел. Он сказал тоном капризного ребенка, на слова которого взрослые почему-то не обращают внимания:

– Данные мои записали!

А у самого вид был такой – вот-вот заплачет. Миша посмотрел на него озадаченно. Что-то такое Каратаев наконец уловил. Что-то там с данными Муханова так сложилось, что наш незадачливый шпион был деморализован и почти раздавлен.

– Кассета где? – спросил Миша с мягкостью врача-психиатра в голосе. – Где кассета, которую ты в офисе записал?

Муханов с видом лунатика расстегнул куртку и извлек видеокассету. Миша Каратаев схватил кассету, вставил ее в видеокамеру, чтобы просмотреть отснятый материал на мониторе. Муханов наблюдал за его манипуляциями с равнодушием человека, которому уже все равно.

Пошла запись. Офис. Какие-то люди. За столом деловитого вида дядька. Ему, похоже, как раз и доверено работать с клиентурой. Голос Муханова за кадром…

– Я это… Я насчет работы… Ну, в смысле рассортировывать сырье… За деньги… Это к вам?

– К нам, – говорит дядька. – Присаживайтесь. Документы ваши давайте. Сейчас оформим бумаги. Вы про нас как узнали?

– От знакомого.

– От знакомого. Хорошо.

Дядька взял в руки мухановский паспорт, придвинул к себе амбарную книгу, приготовился записывать. Раскрывает паспорт, переписывает из него данные, приговаривает при этом:

– Так… Муханов… Григорий Александрович… Год рождения…

Чиркает ручка по странице амбарной книги, появляются записи строчка за строчкой. Дядька продолжает бормотать себе под нос:

– Прописан… Город Тверь… Улица…

– Погоди-ка! – растерянно сказал Миша Каратаев.

Дернулся к видеокамере, отмотал пленку назад. И снова на мониторе появился уже знакомый нам дядька, бубнящий:

– Год рождения… Прописан… Город Тверь…

Скользит ручка по бумаге, записывает дядька.

– Он же страничку в паспорте не перевернул! – всполошился Каратаев и обернулся ко мне, приглашая в свидетели. – Он же даже не открыл ту страницу, где штамп о прописке! А шпарит без остановки! И про Тверь, и про адрес домашний.

Обернулся к Муханову:

– Ты ведь из Твери?

– Ага, – печально подтвердил Муханов.

– И адрес твой?

– Мой, – еще больше закручинился бедолага. – Я ж вам говорю: он данные мои записал. А сам в паспорт даже не смотрит. Шпарит как по писаному. И прописка. И семейное положение. Как будто давным-давно меня знает.

А мы и сами видели – на мониторе. Дядька, по-прежнему не проявляя интереса к содержащимся в паспорте сведениям, явно по памяти занес все данные незадачливого разведчика в амбарную книгу, после чего вернул паспорт владельцу и сказал доверительно:

– Ты, артист, не ходи сюда больше. Не надо сюда ходить.

И так он это дружелюбно сказал, что никак его невозможно было бы обвинить в угрозах, если бы вдруг кому-то захотелось его прищучить, но от его добрых слов даже у меня мурашки по телу побежали, а уж что там в офисе бедный Муханов почувствовал – о том можно только догадываться.

Я не выдержал:

– Идиоты! Я же предупреждал, что добром это не кончится!

– Нас подставили! – наконец прозрел Каратаев. – Не верю я в такую телепатию! Ну какая телепатия к чертовой матери!

– Я про телепатию не знаю, – сообщил раздавленный обрушившимся на него несчастьем Муханов. – Но я к ним больше не пойду. Убьют они меня. Пристукнут, а потом скажут, что это трамвай задавил. И никто ничего не докажет. Боюсь я.

Что Муханов, что Миша Каратаев – оба были растеряны неимоверно. Я, честно говоря, тоже. Мы распрощались с ними там, где я оставил свою машину. Мы с Деминым вышли из микроавтобуса, я пожал напоследок Мише руку, он задержал мою ладонь в своей и вдруг спросил с надеждой в голосе:

– Это ты, Колодин, что-то опять нахимичил? Да?

Я видел по его глазам, что ему очень хочется услышать мое «да» и он даже обижаться на меня не будет – в благодарность за то, что ситуация наконец-то прояснилась, все стало простым, понятным и совсем не страшным. Но ничего такого я Мише сказать не мог. К сожалению.

– Нет, – честно признался я, – я не имею к этому никакого отношения.

Взгляд Миши потух.

– М-да, – пробормотал он растерянно. – Тогда я ничего не понимаю.

Они уехали. Мы с Деминым сели в машину.

– Илья! Как это может быть? – спросил я.

– Очень просто, – пожал плечами Демин. – Их продали.

– Как это?

– Кто-то на них настучал.

– На Мишу Каратаева?

– Да. Кто-то в эту пирамиду про них сообщил. Заранее.