Чингиз Абдуллаев - Уйти и не вернуться

Кичин насторожился. Ему с самого начала был неприятен этот разговор. Он представился Виктором Косолаповым, по имени своего погибшего в прошлом году товарища, решив скрыть свою настоящую фамилию.

– Зачем мне скрывать свое имя? Тем более свое звание. Я носил погоны не для того, чтобы вы меня забрали в плен, – ответил он.

– Да, – явно смутился шейх, – это правда. Но мы не до конца верим тебе. Поэтому мы хотим испытать тебя – примешь ли ты мусульманскую веру?

Кичин смутился. С одной стороны, он был воспитан как убежденный атеист, каким положено было быть военному разведчику, коммунисту. С другой – он понимал, достаточно ему отказаться, и подозрения шейха усилятся тысячекратно. Он должен принимать решение.

– Я не знаю вашего языка, – осторожно ответил он.

– Этому мы тебя научим, – усмехнулся шейх.

– Но я не знаю и вашей религии.

– Это тоже не такая проблема. Тебя научат основным принципам шариата. А учиться этому можно всю жизнь. Кроме того, ты сможешь читать наши книги и на русском языке. Они специально отпечатаны для таких безбожников, как ты.

Колебаться больше не имело смысла. Он мог вызвать только подозрения.

– Хорошо, – кивнул Кичин, – когда это случится?

– Не так быстро, как ты думаешь, – сказал шейх, – для этого ты должен сначала многому научиться.

С этого дня Кичин начал отпускать бороду и усы. Конечно, можно было просто послать шейха ко всем чертям, сказать свое настоящее имя и принять мученическую смерть. Но молодой парень двадцати семи лет меньше всего подходил на роль мученика.

А жизнь была так прекрасна.

С этого дня с Кичиным стал заниматься местный мулла, обучавший его языку и главным положениям корана. Знакомясь с основными постулатами мусульманской религии, Виктор Кичин удивлялся ее простоте и пониманию. Он, никогда не изучавший историю религии, с огромным удивлением узнал, что мусульманский мир почитает и пророка Иисуса Христа, и его мать Деву Марию, и чисто библейских персонажей – Авраама, Гавриила, Моисея.

Он постигал мудрость, заложенную в книгах полуторатысячелетней давности, с удивлением замечая, что начинает верить этим истинам больше, чем лекциям своих преподавателей по атеизму. Некоторые вещи по истории он вообще узнавал впервые, начиная понимать, какие пласты мировой цивилизации скрывали от них в учебных заведениях.

Но вместе с тем где-то глубоко в нем сидело его советское воспитание, его пионерское детство, его комсомольская молодость. И это тоже было частью его судьбы и его души.

Скрывать свое знание языка становилось опасным, и он неохотно начал овладевать основами языка пушту, читать некоторые суры корана на фарси. В один из весенних солнечных дней к нему пришли двое мужчин. Кичин знал, что должен пройти и через этот обряд посвящения, но, увидев мужчин, все-таки заколебался. Слишком необычной была плата за жизнь. Слишком тревожной для него. Согласно мусульманским обычаям его должны были обрезать, убирая крайнюю плоть [6] Этот обычай мусульмане переняли у древних иудеев. Современная наука уверяет, что такая процедура даже необходима при фимозе и других заболеваниях. .

Нужно быть мужчиной, чтобы понять все его страхи. Но пути назад уже не было. Цирюльник дал выпить ему успокоительного, после чего Кичина раздели и положили на кровать. Двое мужчин завязали ему руки и ноги. Для детей, которым делали обрезание, эта процедура проходила менее болезненно, чем для взрослого человека. Кичин, несмотря на напиток, внутренне напрягся. Цирюльник поднял огромные ножницы и… страшный крик Виктора Кичина потряс все соседние палатки. Цирюльник быстро посыпал каким-то темным порошком.

– Все кончено, – сказал он, – не бойся. Заживет быстро.

Кичин, которому наконец развязали руки и ноги, провалился в спасительный сон.

Еще целую неделю он мылся водой со слабым содержанием марганца и наконец, когда твердая корка, покрывающая рану, спала, понял, что все кончено.

Вскоре он получил мусульманское имя Вахтад и был перевезен в Пакистан, в небольшой город Хангу. Там таких, как он, оказалось восемь человек. Среди них были русские, татары, таджики, башкиры. Но единственным офицером был он – старший лейтенант Кичин, взявший себе имя Виктора Косолапова и называемый теперь чужим именем Вахтад.

До них дошли слухи, что где-то советские пленные подняли мятеж, но их было слишком мало в городе, в котором размещались пять сотен афганских моджахедов, проходящих переподготовку в тренировочных лагерях под Хангу, где их готовили американские и пакистанские инструкторы.