Константин Козлов - Секрет для ракетчика

Пожарная машина приехала только через полтора часа. Пожарные размотали брезентовые рукава и, вылив целый бак, уехали заправляться. Пламя чуть осело, а затем разгорелось с прежней силой. Огонь пылал, пока не выгорел весь керосин, только после этого вернувшиеся пожарные залили корпус упавшего Ка-27 белой пеной. И все равно раскалившаяся земля не позволяла приблизиться к почерневшему остову разбившейся вертушки. Спасатели смогли подойти к ней только к вечеру. За это время у места аварии собралась уйма народа в форме и в штатском, скопилось десятка два машин, развернули передвижную радиостанцию, аппаратную засекреченной связи, полевую кухню и штабной салон для начальства. Сухов где-то раздобыл для приятелей пару комбинезонов наподобие МЧС-овских. Приехали судебные медики, подполковник из службы безопасности полетов ВВС, курирующие агентство по летной части и эксперт из «Авиапромсервиса» [12]. Все были заняты, каждый работал по своему профилю. У корпуса вертушки сверкали сполохи фотовспышки, бродил оператор с камерой, подполковник и гражданский указывали ему и фотографу, что и с какого ракурса снимать. Подполковник попутно надиктовывал что-то на карманный диктофон, а гражданский делал пометки в потрепанном блокноте. Своей неторопливой основательностью и худобой он напомнил Анатолию лейтенанта Коломбо из детективного сериала. Анатолий его так про себя и окрестил. Медики погрузили в машину четыре продолговатых полиэтиленовых мешка и уехали, осталась только фельдшерица, поминутно нюхающая нашатырь. Группа ПСС, построившись цепью, прочесывала склон в поисках обломков машины. Прошло часов восемь с момента аварии. К этому моменту Давыдов и Сухов, вставшие ни свет ни заря, уже буквально валились с ног. Оба держались на чудовищном количестве выпитого кофе и неизбежном в подобных случаях «шиле», но старались ни на шаг не отстать от работающих у вертушки экспертов. Те осмотрели вертолет снаружи и, нацепив респираторы, полезли внутрь. Приятели их примеру не последовали, дышать и около вертолета было нечем, не говоря уже о том, чтобы лезть в салон. Анатолий заглянул внутрь через проем оторвавшегося при падении люка, там было черным-черно, покореженные стойки, жгуты проводки, какие-то металлические трубки. Разобраться в этом металлоломе, как ему показалось, было невозможно. Закончив осмотр, гражданский распорядился, чтобы фотограф и оператор с камерой зашли внутрь и сняли приборную доску. Пока те работали, эксперты выбрались наружу, чтобы не мешать, отошли в сторонку и закурили.

— Вы закончили? — поинтересовался у них Сухов.

Затянувшись дымом, подполковник кивнул:

— Пока здесь все. Еще полно работы с самой машиной, но это уже не сегодня.

— Там же взрыв был, на борту, — оттирая лицо от сажи носовым платком, проговорил Сухов. — Вы не установили — что случилось?

— Экспертиза покажет, — пожал плечами под полковник.

— Я бы хотел еще посмотреть материалы объективного контроля, — вмешался в разговор гражданский. — Это можно организовать?

Вид у него был измотанный, но голос звучал уверенно и бодро.

— Думаю, лучше это сделать на базе, — ответил ему Анатолий.

— Сейчас на точку вертушка пойдет, — подошел к курящим Рев да. — Если вы здесь закончили, то собирайтесь. К вашему приезду что-нибудь приготовить?

— Перекусить было бы неплохо. И умыться, — невесело усмехнулся подполковник.

— Мне понадобятся: телевизор с видиком, снимки с экранов РСП и магнитофон, чтобы послушать все переговоры экипажа с землей, — непререкаемым тоном заявил гражданский, — а еще штурманскую карту с нанесенными на ней маршрутами полетов, плановую таблицу, все радио данные, списки дежурной смены и аппаратные журналы со всех объектов связи и РТО. А пока давайте сюда техников, «черный ящик» снимать будем.

Всю обратную дорогу пассажиры салона летели молча. По прибытии наскоро привели себя в порядок и после ужина встретились в кабинете у командира отдельной эскадрильи. Народу прибавилось, приехали какие-то чины в ставших недавно модными НАТО-вских полевых свитерах, какой-то невзрачный юноша в строгом костюме, двое пожилых дядечек в потертых летных куртках. Пока ждали материалы объективного контроля, «Коломбо» и подполковник включили телевизор и видеомагнитофон и занялись просмотром отснятого материала, что-то негромко комментируя друг другу. Наконец появился ротный с катушками магнитной ленты и фотографиями экранов диспетчерского локатора РСП. Судя по цвету щек и распространяемому аромату, он уже принял, и принял немало, но на ногах держался крепко. Майор доложил о прибытии и поинтересовался: