Юлий Дубов - Большая пайка

Но квартиранты Фиру разочаровали. Они два года успешно торговали индийскими самоцветами, потом вошли в клинч с налоговыми органами, разорились на взятках и теперь спешно сворачивались. Когда Фира появилась в квартире, исполнявшей по совместительству и роль офиса, индусов там уже не было.

Остались только пустые папки, сваленные в кучу на кухне, да пухлая визитница с карточками. Оттуда Фира и узнала про существование «Инфокара».

Мария мгновенно оценила, с каким материалом ей довелось столкнуться.

Внешние данные — исключительные. Наличие трехкомнатной квартиры в Москве — неоценимое достоинство. На прямой вопрос девушка, несколько смутившись, ответила, что да, был один мужчина, еще в седьмом классе, но сейчас никого нет.

Значит, не шлюха, это тоже плюс. Остаются шлифовка и доводка.

Три месяца Мария доводила Фиру до кондиции — спортзалы, массажные кабинеты, четыре часа занятий английским ежедневно, парикмахерские и портнихи, — а потом повезла ее в Третьяковку, где открывалась выставка из частных коллекций и куда обязательно должен был приехать Платон.

Мария вооружила Фиру пейджером, надежно укрыла в одном из соседних залов и приказала появиться по сигналу в дверном проеме и там замереть. Сигнал поступил, когда официальные лица уже отговорили и слово дали Платону как генеральному спонсору.

Платон взял в правую руку микрофон, собрался с мыслями, открыл рот и тут увидел у входа в зал Фиру. Микрофон бессильно опустился вниз. Собравшиеся в зале повернулись к двери и онемели. Кто-то закашлялся. Продолжавшаяся минуту гробовая тишина ознаменовала абсолютное и бесспорное торжество Марии. Придя в себя, Платон что-то пролепетал, сунул микрофон охраннику и стал пробиваться сквозь толпу. Но Фиры уже не было. Повинуясь полученным от Марии инструкциям, она исчезла, как Золушка, не оставив ни хрустального башмачка, ни иных следов.

В тот же вечер Мария призналась Платону, что прекрасную незнакомку привела она, но у той практически не было времени, чем и объясняется поспешное исчезновение. На самом деле Мария приказала Фире сгинуть только потому, что Платон был не один, а с предыдущей пассией, тоже подобранной Марией, и она не хотела скандала. Тем более что через два часа Платон должен был улетать, и знакомство не имело бы немедленного продолжения. Сразу же после возвращения Платона началась заваруха, и ему стало не до Фиры. А теперь, когда понадобилась незасвеченная квартира, все складывалось просто наилучшим образом.

Платон, естественно, не стал рассказывать вызванной в клуб Марии, что ему грозит реальная опасность, а потому нужно надежное укрытие. Он просто сказал, что хочет отдохнуть и отвлечься, и главное — чтобы его никто не дергал. Если эта девочка… ну та самая… с выставки… А? Только отсюда звонить не надо. Лучше поехать к ней и выяснить. Договорились?

Мария вернулась через час и утвердительно кивнула. Платон просиял, схватил бумажку с адресом, вызвал администратора и распорядился. В машину, которую определил Ларри, потащили шампанское и снедь. Платон протянул Марии один из немецких телефонных аппаратов и сказал:

— Вот… Это тебе, на три дня. По нему тебе могу звонить только я. И Ларри. И еще Федор Федорович. Вот тебе еще мой номер телефона. Если что-то неотложное, звони мне только по нему. Ларри тебе объяснит… Надо набрать восемь, потом десять, потом еще что-то. Он точно скажет. Больше ни по каким телефонам мне не звони. Считай, что меня нет. Поняла? В четверг вечером я сообщу, во сколько мне будет нужна машина в пятницу. Все, обнимаю тебя.

И Платон умчался.

Заручившись обещанием Марии свести его с запропастившимся Платоном, Марк вообще перестал давать ей проходу. Каждые полчаса он звонил Марии со всех телефонов, время от времени вызывал на собеседование в коридор, проникновенно заглядывал в глаза. Брал на жалость. Мария держалась, как партизанка. Тем более что Платон, похоже, всерьез обосновался у Фиры на все три дня. Ни одного звонка, даже по новому телефону. Сказать Марку было решительно нечего. Не может же Мария, в самом деле, сообщить ему засекреченный адрес. С Марка станется припереться туда для разговора, а Платон специально укрылся от всех, чтобы хоть немного передохнуть. Этого Платон уж точно не простит. Другое дело, если Марк случайно окажется по соседству, когда Платон будет в пятницу выходить из подъезда. Мало ли что — ехал мимо, увидел, подошел… Через некоторое время Мария сдалась и сказала Марку: