Александр Тамоников - Афганский гладиатор

– Я сказал, что понимаю ее! И давай закончим на этом. Поехали в городок. Мой тебе совет, отлежись, отойди от пьянки. Плохо будет, очень плохо. Потерпи. А затем живи назло всему. Боль уйдет. Новое место службы отвлечет тебя, а там, глядишь, и ты свою настоящую любовь встретишь. И вот тогда и Галю поймешь. Но для начала, Паша, надо завязывать с водярой. У тебя ж еще все впереди! И воспринимай уход жены как должное. Тогда и слухи улягутся. Хотя лично я всегда плевал на них. Ну, а станет совсем хреново, приходи. Чем смогу, помогу.

Карчевин поднялся:

– Ты уже помог мне! Спасибо! Ладно, платим по счетам и сваливаем. Подброшу тебя до рембата, а сам домой! На отлежку! С бухаловом, действительно, надо завязывать, а в субботу, если полковник разрешит, дискотеку сварганю!

– Вот это другое дело!

– Да дело оно, Саня, все то же! Но и из-за бабы, ты прав, слюнтяйничать западло! Пошли отсюда.

«ЗИЛ-131» доставил офицеров на контрольно-пропускной пункт полка в 14-30. Во время обеда.

Тимохин вышел из машины, которая продолжила путь к расположению мотострелкового полка, что лежал мимо дома Карчевина.

Проводив автомобиль взглядом, Александр проговорил:

– Да, досталось Паше не слабо. Он, действительно, любил Галину, а вот она... но ничего уже не изменить.

Прапорщик, дежурный по КПП, спросил от дверей:

– Вы с кем разговариваете, товарищ старший лейтенант?

Тимохин ответил:

– Сам с собой! Наверное, схожу с ума!

– Вам плохо?

– Мне очень хорошо. Скажи лучше, у тебя связь работает?

– А что ей будет? Не радиостанция какая, а проволочный агрегат, еще с Великой Отечественной на вооружении стоит. «ТАИ-43». Надежная машина. Ручкой покрутил и говори, с кем и сколько хочешь.

– Ну, тогда вызови-ка мне штаб рембата.

– Да там поди никого нет.

– Наряда тоже?

– А, ну да, извините, момент!

Прапорщик вошел в будку внешнего КПП, приложился к «ТАИ».

– Рембат? КПП-1! Слышишь меня? Добро! С вами офицер желает переговорить. Кто? Не знаю, сами разбирайтесь.

Он передал трубку вошедшему на КПП Александру.

– Тимохин на связи. Кто у аппарата?

Из динамика послышалось радостное и знакомое:

– Саня? Прибыл, бродяга?

Говорил Шестаков. Тимохин спросил:

– А чего это ты вновь в наряде?

– Обстоятельства!

– Лом засунул вне очереди?

– Да нет! Ты давай в штаб. Здесь поговорим.

– Есть о чем?

– Ну ты даешь? Что, со мной уже общаться в падлу? Как же, капитан теперь!

– Что за капитан?

– Не придуривайся. Как будто не знаешь.

– Не знаю.

– Ну, тогда иди в штаб. У нас тут в твое отсутствие много чего изменилось.

– Да? Лады! Иду!

Тимохин, перебросив сумку через плечо, пожелав прапорщику спокойного дежурства и предупредив, что вечером покинет гарнизон, направился к штабу родного рембата.

У входа в здание Управления части его с нетерпением ждал Шестаков. При виде товарища пошел навстречу, расставив руки:

– Ну, здорово, Саня! Хоть и отсутствовал ты всего неделю, а без тебя тоскливо в части было.

– Соскучился, что ли? Так я не женщина!

– Ты – друг, а это больше, чем женщина.

Лейтенант приобнял товарища.

Тимохин отстранился:

– Ну хватит! Хорош. Пойдем в штаб, расскажешь, что же у вас тут за неделю изменилось.

– Пошли!

В дежурке Тимохин присел на кушетку, Шестаков сел за пульт, повернувшись к Александру:

– Ну, слушай! Первое: замполита Василенко в понедельник откомандировали в Афган. Правда, пока он в штабе округа трется, документы оформляет. Видел бы ты его морду, когда ему предписание комбат вручил. Я как раз в штабе был, к начфину по делам наведывался, так Василенко чуть не обосрался, узнав, что его на войну отправляют. Побледнел и все твердил – как это, как это! Как? Каком!

Тимохин спросил:

– А кого вместо него назначили?

– Не поверишь, Димку Павлушина, секретаря парткома танкового полка.

– Нормально! С капитаном можно работать!

– Не то слово!

– Что на второе?

– Второе, Саня, это то, что и Булыгу «за речку» отправляют. Парткомиссия дивизии прокинула его с должностью секретаря партбюро, и комдив приказал готовить документы на откомандирование Булыгина в распоряжение командующего 40-й армией. Тот тоже, как и Василенко, охренел, но быстро сориентировался. Залег в медсанбат с подозрениями на «желтуху». Откосить, сука, решил. Но не выйдет. Буквально сегодня утром с дежурным по медсанбату разговаривал. Тот сказал, никакого гепатита у нашего доблестного замполита нет. Так что и этот мудак скоро загремит следом за своим покровителем в Афган. Там с них быстро понты посшибают. Партийным секретарем же выбрали пропагандиста Ашхабадского артполка, но он еще не прибыл.