Максим Шахов - Красная кнопка

По коридору 12-го вагона угрюмый мужик неопределенного возраста перетаскивал огромные тюки с использованным постельным бельем, матерясь при этом громко, но однообразно.

– Григорий! Григорий!

Толстяк попытался перекричать мужика, но из этого ничего не вышло. Тогда он швырнул в того валявшуюся в проходе подушку. Удачный бросок вызвал поток брани, а подушка полетела обратно.

– Я кому говорю!!! Начальство пришло!

Мужик наконец обернулся:

– Ты, что ли, начальство?!.

– Вон, люди из прокуратуры с тобой хотят поговорить.

Мужик бросил объемистый тюк и подошел к неожиданным гостям:

– Почему, я тебя спрашиваю, у всех напарники как напарники, а у меня – баба, а?! Мало она меня в рейсе достает, так еще и здесь одному корячиться приходится… Уволюсь, к чертовой матери!

– Тихо, тихо, Григорий! – успокаивающе проговорил толстячок. – А где Татьяна?

– Танька-то? Усвистала, фифа, отчет сдавать. Бумажки под мышку и…

– Ну ладно, ладно. В следующий рейс пойдешь в четвертом.

– А на х… рена мне плацкарт? – забубнил мужик. – Таньку убирай, куда хочешь!

– Потом поговорим, я сказал. – Голос начальника стал строже. – Проводи людей в свое купе и побеседуй. Да смотри, чтоб без… вывертов, ясно?

Мужик открыл ключом дверь и впустил Галину с полковником в служебное помещение. Они расположились на нижней полке, а толстяк пристроился на пороге.

…Разговор с проводником не принес никакой ясности. Он долго вертел в грязных пальцах фотографию Дмитрия, потом, наконец, произнес:

– Ну… да, ехал… этот. Тихий такой. Никуда не выходил даже. И не пил, вот! – Проводник произнес это так, будто говорил о чем-то сверхъестественном. – Книжки все читал. Ха… моряк, называется!

Ничего больше мужик припомнить не мог. Но точно знал, что пассажир вышел в Мурманске.

– Я хорошо это помню, народу-то немного было. Летом в ту сторону мало кто путешествует, ага.

Неужели Редин чего-то не смог узнать во время своего визита в Мурманск и Североморск? Или получается, что Дима исчез куда-то на этом отрезке между ними в 30 километров, где регулярно курсируют вполне комфортабельные автобусы? Вопросов только прибавилось.

Полковник с Галиной вышли из вагона и направились к выходу с территории железнодорожного узла. Они прошли не больше ста метров, когда из-за какого-то грязного, обшарпанного вагончика на запасных путях им навстречу выступила невысокая молодая женщина в наброшенной на плечи форменной тужурке с одним галуном на погончиках.

– Здравствуйте! – Она смотрела через плечо высокой Галины в сторону поезда на 18-м пути. – Пожалуйста, отойдем сюда. – Женщина жестом указала за старый вагон. – Нас там не будет видно.

Удивленные Гюльчатай и Алексеев шагнули за ней, и женщина сразу заговорила, словно боясь, что ее не выслушают:

– Я проводник с шестнадцатого скорого. С Мурманского. Из двенадцатого вагона…

– Вы Татьяна? – уточнил отставник.

Женщина закивала и, почему-то понизив голос, сообщила:

– Я знаю, зачем вы приходили.

– Откуда? – строго спросила Галя.

– Ой нет, не думайте, я не подслушивала! Просто я издалека вас увидела… и подумала… Вы же из полиции, да?

– Почти. Из прокуратуры.

– Ой, это еще лучше! А Колобок так вокруг вас и вился, так и вился…

– Это начальник бригады?

Женщина снова закивала:

– Только Колобок в сказке – он добрый, а этот…

– Чем же вам так начальник насолил?

Гюльчатай уже предположила, что сейчас придется выслушивать долгие женские сплетни и обвинения в краже подстаканников и наволочек. Она собралась резко прервать разговор, но промолчала, услышав неожиданно злое высказывание:

– Кобель вонючий! Руки распускает, козел! И Гришка, подлец, тоже. Сил моих нет уже отбиваться… Ой, я же совсем не об этом хотела! Слушайте, вы про того офицера спрашивали, который с нами ехал, да?

Полковник протянул женщине фотографию Дмитрия. Она лишь мельком на нее взглянула:

– Этот, этот. Красивый такой. Высокий и аккуратный. Его на вокзале еще девушка провожала. – Проводница посмотрела на Галину. – На вас очень похожая. А вам что Гришка сказал?

– Ничего особенного. Вел себя тихо всю дорогу, книжки читал. Доехал до Мурманска и вышел.

Женщина снова стала кивать в такт словам Гюльчатай:

– Да, да, все, как Колобок приказал. А ему, наверно, какое-то очень большое начальство… Никуда ваш офицер не доехал! Ни до какого Мурманска.

– Стоп, девочка! – Отставник взял ее за руку и посмотрел прямо в глаза. – Этот офицер – мой сын. Он пропал. Вспомни, пожалуйста, все точно.