Теренс Стронг - Смерч над Багдадом

В следующем году он, тридцатичетырехлетний, разочарованный и одинокий, был выброшен в поток гражданской жизни. Страна начинала выбираться из экономического спада, и Эвери удалось удержаться на гребне волны. Кто-то посоветовал ему заняться импортом из Бельгии малолитражек «ситроен», которые состоятельные люди охотно покупали своим взрослым детям для разъездов по городу или женам, выезжавшим на них за покупками. Капитал для начала понадобился небольшой, так что на остаток скромных армейских сбережений он смог снять удобную квартирку на две спальни в южном лондонском пригороде Стритэм.

Знакомых в новой среде у него почти не было, и жизнь между путешествиями через Ла-Манш текла уныло и одиноко. Именно это толкнуло его пойти на начальные курсы кулинарии в местной вечерней школе. В полку он научился готовить еду из чего угодно, начиная от змей и кончая черепахами, но в основном ограничивался вредной для здоровья жареной картошкой и мясом с овощами, нещадно приправленным карри. Возможность склонить молодую женщину к интимному ужину в своей квартире выглядела нереальной. Желающих не находилось.

— Знаешь, где подцепить девчонку, Макс? — сказал его старый полковой приятель Брайан Хант. — На кулинарных курсах. Там полно девиц, которые в школе не научились готовить, а теперь поняли, что никто на них даже не взглянет, если они не сумеют хотя бы сварить яйцо.

Однако Эвери обнаружил, что большинство его целеустремленных коллег по вечерней школе составляют либо вдовцы, либо разведенные мужчины средних лет. И только две женщины. Одну из них звали Маргарет О’Мелли.

Двадцатилетняя студентка, будущая медицинская сестра, из Лондондерри. Из Северной Ирландии. Когда Эвери впервые входил в класс, она обернулась и в глаза ему бросился колышущийся каскад черных кудрей. Зрачки ее зеленых глаз расширились, он почувствовал, что улыбается ей в ответ.

Так все началось. Магнетическое взаимное влечение, инстинктивное и страстное. Как будто они знали друг друга всю жизнь. Каждую неделю на уроке Мегги одалживала у него недостающие ингредиенты, а через месяц стала специально приходить пораньше, чтобы занять одну с ним плиту.

Через полтора месяца после знакомства они стали любовниками. Их близость была неистовой, почти отчаянной. Она кувыркалась в простынях, как дикое животное, готовая удовлетворять его всеми известными ей способами. А знала она немало. Его ошеломляло ее бесстыдство и неутолимая жажда. С ним она была готова на все. Потом, принимая из его губ сигарету, вела остроумную забавную болтовню.

Короче, Макс Эвери обрел рай и был убежден, что другой женщины со столь же бесценными качествами, как Маргарет О’Мелли, ему не найти.

Закончились беззаботные деньки самым неприятным и пугающим образом. Это случилось на пути в Бельгию за следующей партией автомобилей, когда Эвери одиноко сидел на пароме в шезлонге, потягивая пиво и читая газету.

— Да ведь это Эвери! Макс Эвери?

Он опустил газету. Перед ним стоял человек лет тридцати с беспорядочной гривой длинных черных волос и вчерашней щетиной на подбородке, в грязных хлопчатобумажных брюках, кожаной куртке и спортивной рубашке — в обычном наряде водителя грузовика на трансевропейских линиях.

— Мы знакомы? — удивленно спросил Эвери. Он слишком недавно покинул десантный полк, чтобы запросто заговаривать с незнакомцами. Автоматически попытался уловить в выговоре шофера ирландский акцент, но ничего не уловил, а молодой человек улыбнулся.

— Нет, Макс, но я вас знаю.

Эвери инстинктивно потянулся за оружием, которого давно не носил. Поразительно, каким беззащитным становишься, не ощущая приятной тяжести браунинга.

— Не возражаете, если я присяду?

Не дожидаясь ответа, он сел. Вблизи лицо его не казалось таким молодым, а в глазах была настороженность. Он не стал разводить церемоний.

— Меня зовут Нэш. Я из «ящика».

Сердце Эвери екнуло, на скулах заиграли желваки.

— Из «ящика»?

Он не ослышался?

— Я же сказал, Макс, вы меня не знаете, но я вас знаю.

Значит, не ослышался. «Ящик». Жаргонное наименование отдела службы безопасности МИ-5, по его прежнему адресу «почтовый ящик номер 500».

— Вас часто видят с одной медсестрой, — спокойно сказал Нэш, не обвиняя, а констатируя факт. — Она работает в госпитале Святого Фомы.

По спине Эвери забегали мурашки.

— Вам надо о ней кое-что знать.

Так все началось. Джон Нэш работал в МИ-5, в отделе по борьбе с терроризмом, следившем за множеством людей, которых подозревали в симпатиях к Временному совету ИРА. Одной из них была Маргарет О’Мелли, уроженка квартала Россвилл, признанного центра республиканского движения в Лондондерри.