Сергей Самаров - Департамент «Х». Прицел бога

Большой и тяжелый вертолет «Чинук», часто называемый из-за слегка непривычной формы вагоном-вертолетом или даже просто «летающим вагоном», шумел своими двумя мощными винтами, как ни странно, не сильнее, чем средний по размерам вертолет «Ирокез», уже освоенный майором Волченковым. Он сделал над плато полный круг, посматривая вниз стволами двух пулеметов [26], потом замедлился неподалеку от обрыва, пролетел вдоль него, словно рассматривая долину, развернулся – и завис рядом с небольшой площадкой, которую Вельчанинов опытным глазом определил как место выставления минометной батареи.

Но совершать посадку вертолет не спешил. Видимо, местность основательно изучалась, сравнивались несколько участков для возможной артиллерийской точки. Но другого подходящего места не нашлось, как и предвидел Вельчанинов. И только через несколько минут, поднимая целые облака пыли, вертолет начал медленно снижаться, пока не коснулся земли. Хорошо, что плато было лишено снежного покрова, иначе на нем обязательно остались бы следы действий российских бойцов, и следы эти не могли бы не насторожить американцев.

Кирпичников наблюдал за вертолетом издалека, спрятавшись среди скал несколько выше уровня плато. Рядом с ним устроился подполковник Валеев с крупнокалиберной снайперской винтовкой, подготовленной для стрельбы хоть по живой силе противника, хоть по вертолету. В винтовку была вставлена обойма с бронебойными патронами, а вторая обойма – с обычными – лежала рядом. Произвести замену можно было в считаные секунды. В трех метрах в стороне за другой скалой устроился Турумтай, который производил съемку на видеокамеру. Но расстояние до вертолета было слишком велико, чтобы даже мощный цифровой зум дал возможность снять хоть что-то крупным планом. Таковой можно было получить только через оптический прицел винтовки Бахтияра Ахматовича. Да и смотреть пока можно было только на облако пыли, поднятое вертолетом, который садился рядом с площадкой для выставления батареи. Сам Кирпичников пользовался биноклем с тепловизором, позаимствованным у полковника Денисенко. Конечно, бинокль не обладал такой кратностью увеличения, как прицел винтовки, но в данном случае этого и не требовалось.

Вертолетные винты стали характерно «хлопать» – значит, останавливались. Владимир Алексеевич тешил себя надеждой на то, что вертолет останется на плато вместе с испытателями – ведь в данной ситуации американцам не было необходимости усиленно маскироваться – снизу их никто увидеть не мог. Из ущелья на плато троп не было – слишком крутой склон, местами вообще с отрицательным углом, то есть трапециевидный. Увидеть могли только сверху, если запустят «беспилотник», но пока ничего подобного не появлялось. И было похоже, что вертолет не собирается улетать. Это давало возможность, в случае удачно проведенных действий, захватить его и улететь самим. Грех упускать такую возможность. Таким образом, можно было бы вывезти все испытательное оборудование вместе с персоналом. Такое перевыполнение плана операции не могло не вдохновлять. И хотя последствия подобных действий трудно будет замаскировать под деятельность талибов, варианты всё же были, и Кирпичников вместе с Вельчаниновым и Турумтаем уже просчитали их. Если пролететь на вертолете на территорию Ирана, высока вероятность, что американцы через спутники отследят его маршрут. И иранской стороне следует первой объявить, что американский военный вертолет нарушил государственную границу Ирана и был сбит силами иранских ПВО. Устроить аварию вертушки, когда та выполнит свою задачу, уже не будет проблемой. Можно будет даже дать возможность американцам полюбоваться обломками разбитой машины.

Вариант был, конечно, провокационным и достаточно наглым. Но именно поэтому он и пришелся всем по душе. Турумтай был уверен, что его командование будет только приветствовать такой исход операции. На том и остановились. Оставалось только дождаться момента, когда вертолет можно будет захватить. Если бы винтокрылая машина не осталась вместе с испытателями и не возникло бы возможности вызвать его с помощью пленных – которые, несомненно, будут, – тогда придется удовлетвориться только захватом прицелов и специалистов, бросив сами минометы на плато...

Облака пыли осели, но почему-то никто не торопился произвести разгрузку вертолета.

Кирпичников, привычный к обычным действиям Российской армии, с некоторым удивлением ждал продолжения действа. Но полковник уже многократно слышал, что американцы не любят пыль и грязь, и потому не торопятся начать работать сразу, если не созданы условия, которые им по душе. Российское армейское подразделение в отличие от американского высадилось бы при вращающихся винтах и начало бы разгрузку, «не дожидаясь погоды». Американцы же, жертвы цивилизации, даже в боевой обстановке искали рафинированный комфорт.