Сергей Самаров: Департамент «Х». Прицел бога

Генерал-лейтенант Апраксин дожидался группу на базе, несмотря на позднее время и задержку самолета на четыре часа – метеоусловия, как это часто бывает, подвели. Черный микроавтобус «Фольксваген Каравелла» остановился у самого крыльца. Дежурный по Департаменту «Х» сразу предупредил полковника Кирпичникова, что его дожидается генерал. И Владимир Алексеевич задержался только для того, чтобы сдать оружие. Разгрузка оборудования проходила уже без командира и, как обычно, под присмотром заместителя по хозяйственной части Гималая Кузьмича Слепакова. Группа осталась ждать Кирпичникова в кабинете, чтобы выслушать дальнейшие распоряжения. Перед последней командировкой оперативной группе не дали отдохнуть, и сейчас все ждали, какое время будет выделено оперативникам на отдых. Сам полковник пока ничего не знал и тоже ждал распоряжения генерала. Впрочем, и это распоряжение могло стать предварительным, как было и в прошлый раз, когда отпущенный предварительно срок был предельно укорочен [1]...

В приемной, как всегда, сидел помощник генерала майор Лазуткин. Владимиру Алексеевичу иногда казалось, что он постоянно живет на базе, потому что, сколько полковник ни заходил к генералу – причем бывало это и днем, и ночью, – Лазуткин всегда сидел в приемной. Но такова участь помощника, и майор с ней стоически мирился. Он даже во время празднования Нового года работал на генеральской даче и был этим доволен. Кирпичников знал, что есть такие люди, которые готовы трудиться день и ночь, а от отдыха лишь устают. Видимо, Лазуткин тоже был из этой категории.

Майор молча показал на дверь, объясняя этим, что Кирпичникова ждут.

– Здравия желаю, товарищ генерал, – сказал полковник, переступив порог просторного кабинета Апраксина.

– Здравствуй, виновник торжества! – Генерал встал и рукой показал Кирпичникову на стул справа от стола заседаний. – Могу «с разбегу» сообщить, что антитеррористический комитет написал отношение о представлении тебя и членов твоей группы к государственным наградам. А с действиями профессора Огурцова сейчас разбирается следственный комитет. Не знаю, чем там закончится, но статью могут применить серьезную. И не за убийство твоего бывшего подопечного объекта, а за отключение тебя от системы контроля. В Департаменте «Y» изъяли жесткие диски с нескольких компьютеров. Сам Владимир Вадимович пытается часть вины переложить на тебя, но это пока не прошло, и едва ли пройдет. Вероятно, тебя несколько раз вызовут на допросы по поводу твоих разговоров с профессором. У нас все эти разговоры записаны, так что, в случае чего, ты имеешь возможность предоставить официальную запись. Они даже проходят в журнале регистрации, поэтому могут рассматриваться как доказательства.

– Прослушивались все мои разговоры?

– Трубка служебная. При осуществлении контроля прослушивания со стороны запись разговоров производится обязательно.

– Понял, товарищ генерал.

– А как вообще настроение?

– Стараюсь быть в тонусе.

– С сыном перед отъездом пообщался?

– Только по телефону.

– И то ладно... Расстались, возможно, ненадолго. Придется, может быть, снова его навестить. Но это после короткого отдыха.

– Новая операция?

– Так точно.

– В Дагестане?

– Не только. В Дагестане ты только познакомишься с отечественными образцами современной техники. Там минометный дивизион взаимодействовал с отрядом твоего сына. Это были полномасштабные испытания, и ты должен будешь собрать все данные, какие удастся. Если повезет, поучаствуешь и в боевых испытаниях. Это, так сказать, начало твоей деятельности, вводная часть операции. Основная часть должна пройти в Афгане. Ты, я знаю, там бывал...

– Две ротации, лейтенантом и старшим лейтенантом.

– Впечатления от Афгана?

– Скверные, товарищ генерал.

– Другого и быть не может. Мы все там себя скверно чувствовали... Но придется обновить впечатления. И контачить будешь с теми, с кем когда-то воевал. Будь готов. На отдых дается три дня, потом собирай группу. Сейчас свободен. И я свободен.

– Вопрос, товарищ генерал...

– Понимаю. Жена?

– Так точно.

– Ей осталось долечиться несколько дней. Матушку Александру и Юрия Павловича уже выписали, они разъехались по домам. Департамент «Z» приказал, кажется, долго жить, равно как и Департамент «Y»... Значит, опасаться пока нечего.

– Только «кажется»?