Сергей Самаров - Честный враг – наполовину друг

– Кто там?

– Я. Что прячешься, если сама звала?

Она дверь открыла, ухватила меня за рукав и втащила в квартиру. Затем выглянула за дверь посмотреть – нет ли там кого.

– Что с тобой? – спросил я. – Шпионов ловишь?

– Милиция опять приезжала. За Андреем. Я дверь не открыла.

– Заслужил, значит... – сделал я вывод, и прошел в квартиру.

Андрей сидел на кухне, мрачный, затравленный, с кровоподтеком на скуле, и пил чай, с трудом удерживая чашку – пальцы на руке распухли. Может быть, сломал, может, просто ушиб или выбил сустав.

Не сразу вступая в разговор, я взял чашку и сам налил себе чай. Пил, как обычно, без сахара. Если есть конфеты, самые дешевые карамельки, могу с конфетами попить, а пить чай с сахаром, на мой вкус, это только напиток портить. Сделав несколько глотков чаю, я предложил племяннику:

– Докладывай.

Он неуверенно пожал плечами.

– А что тут докладывать? Подрался.

– Эх, десантура... Драться тебя плохо учили – без рук остался.

– Без одной руки, – поправил он мрачно.

– И без головы. Без головы даже в СИЗО прожить трудно. А ты туда, похоже, рвешься.

– Никуда я не рвусь... Обычные разборки между парнями. Я виноват, что ли, что у него челюсть оказалась такой слабой.

– Сломал?

– Челюсть человеку сломал и шейный позвонок повредил, – сказала стоявшая у двери Татьяна. – Для того его в армии учили... А еще милиция спрашивала, почему не работает и на что живет. А что я скажу? У мамы на шее детина сидит...

– Да устроюсь я на работу, устроюсь!

– Если не посадят, – проговорила мать. – Милиционер сказал, что статья за хулиганство. До двух с половиной лет. И еще эти... Телесные повреждения. Еще пару лет добавят. И что с ним теперь делать? Они же помнят еще. У них и документы есть. Перед армией...

Это я тоже знал. Перед армией ситуация была такая же, тоже племянник где-то кулаки в ход пустил. Отделался от суда только тем, что в армию забрали. Снисхождение, так сказать, проявили. Военком сумел с ментами договориться. С военкома тоже спрашивают за призывников. Вот и надавил...

– Уеду, – сказал Андрей нерешительно.

– Чтобы во всероссийский розыск попасть? Тогда еще пару лет добавят, – прокомментировал я его намерение.

– А что делать? – спросила Татьяна.

– Сидеть, – сказал я. – Или с пострадавшим попробовать договориться.

– Может, в армию опять? – нерешительно, не понимая ситуации, предложила сестра.

Я пожал плечами.

– Контрактником... – уверенно сказал Андрей, и я понял, что они с матерью уже обсуждали этот вариант как наиболее вероятный. – Возьми к себе, дядь Леш...

Для меня это, признаться, было неожиданностью, и неожиданностью не самой радужной. Я уже имел опыт службы с родным младшим братом, когда командовал ротой, а он у меня в роте взводом. Потом я просто попросил его написать рапорт о переводе. Ситуация получалась такая, что другие командиры взводов и на меня смотрели косо, и на брата. Он написал и перевелся. Как оказалось, удачно. Сейчас в Москве служит, и в звании уже меня обогнал...

– Мы контрактниками берем обычно тех, кто у нас служил, – нашел я слабый аргумент для возражения. – У нас служба особая. Постоянно действующие войска, как система ПВО или ракеты стратегического назначения... Кто со стороны приходит, обычно не справляются...

– Дядь Леш, я же в спецназе ВДВ служил, – настаивал племянник. – Я справлюсь.

– Что ж, в тюрьму ему идти? – сказала Татьяна с укором, уловив мое внутреннее сопротивление и подобрав, как обычно, нужные слова для обострения вопроса.

Я налил себе еще чашку чая.

– Что у вас за чайник такой? Вода постоянно горячая...

– С термосом... Так что, дядь Леш?

– К себе в батальон не возьму, это точно. Но завтра утром зайду к заместителю командира бригады, он у нас вопросом личного состава занимается, поговорю. Если есть возможность, позвоню сразу, и беги в военкомат. Оформление все равно через них.

Андрей слегка скис.

– Опять в военкомат. Они со мной уже проводили беседу...

– Я позвоню военкому, – пообещал я. – Жди, короче, звонка. Если возможность будет, помогу. Только ты уж меня не подведи потом. Не будет возможности, тоже позвоню. Обещать пока ничего не могу. Нет у меня таких полномочий, поскольку личным составом я занимаюсь только в своем батальоне...

– А милиция приедет? – спросила Татьяна.

– Скажи, не появлялся.

– А они зайти захотят...

Я понял, к чему она клонила.

– Собирайся. Юркина комната у меня свободная...

Юрий, мой сын, двоюродный брат Андрея, учился в военном училище, он должен был стать офицером в третьем поколении. Комнату его никто, естественно, не занимал...