Роман Канушкин - Ночь Cтилета-2

— На хера?! На хера?!

Беспалый подошел на расстояние вытянутой руки. Стало зябко. Запах серы, запах отработанных пороховых газов. И голубоватый дымок, стелющийся над освещенным пятачком.

— На хера?!

Коля лишь поскуливал, мотая головой по сторонам, и по-старушечьи ворчливо нес свою околесицу про «желающих».

Санчес больше не мог тратить времени, выслушивая этот бессмысленный диалог с ключевым словом «хер». Санчес темной молнией появился из-за акации, чье цветение осталось в уже ушедшем лете. Было произведено всего два бесшумных выстрела. Словно сильный насос выплюнул порцию свинца. Беспалый, неминуемый Колин палач, повалился на землю. Глаза Бочки округлились, что, впрочем, было не видно из-за темных очков; в голове Беспалого дымилось аккуратное входное отверстие. Пуля. Пуля-дура… Коля уставился на свою не состоявшуюся сегодня мишень. Все произошло настолько быстро, что Коля даже не успел удивиться, он лишь безвольно фиксировал происходящее. Да в общем-то его воля и перестала быть сколь-нибудь значимой компонентой в новом раскладе. Точно такое же пулевое отверстие имелось теперь и в голове Рябого.

— Постой, — слабо пролепетал Коля.

Они наняли еще одного киллера? На всякий контрольный случай?

«Мент»! Это подлое слово кольнуло мозг Коли, и все начало выстраиваться в какую-то жуткую цепочку. Кто-то знал о встрече мента и Беспалого. Кто-то знал, несмотря на все ухищрения Беспалого с казино, что эта встреча произойдет здесь и в это самое время. Это все понятно. «Кто-то» и сделал заказ, но… тогда получается…

Струйка крови побежала из уголка Колиного рта. Санчес стоял перед ним, его неведомый спаситель или…

«Чего тебе нужно?» — хотел было спросить Коля, но его губы почему-то выговорили:

— Кто ты такой?

Еще мгновение Санчес смотрел на полулежащего перед ним Колю. В крутых фильмах-боевиках на подобный вопрос обычно отвечали: «Неприятности!» или «Я твой самый большой кошмар!», что-то в этом духе. Но Санчес мягко проговорил:

— Я твоя удача.

Никогда не надо портить людям настроение. Особенно перед смертью.

Коля посмотрел в глаза Санчесу — они были темно-карими, но сейчас показались черными. Эти глаза, полные совершенно неземной любви, печали и одиночества, свели с ума не одну женщину. Ведь он сказал: «Я твоя удача»…

На какое-то мгновение в этих глазах что-то изменилось — прожигающий огонь, черные солнца… Белый тонкий носовой платок — Санчес накрыл им рукоятку «кольта» — «кобры» Кеши Беспалого. И с неожиданной, конечной и бесповоротной ясностью Бочка понял, что эти черные солнца глаз — последнее, что ему суждено увидеть в жизни. Его просто подставили. Он зажмурился, когда стальное дуло коснулось его лба, и с неожиданной в его положении грустью пожалел лишь о том, что на «750-й» «бэхе» он уже не поедет. Никогда. Теперь уже нет. Помашем ручкой! Пока-пока…

А потом грянул выстрел.

Санчес вернул «кобру» в руку Беспалого, платок, оставшийся совершенно чистым, без единой капельки крови, быстро убрал в карман.

Разборки… Киллеров было двое. Били из автомата Калашникова и пистолета, скорее всего иностранного производства. Одному из киллеров удалось уйти. Второй был обнаружен на месте преступления… Все три жертвы вечерней стрельбы получили огнестрельные ранения в голову, несовместимые с жизнью…

Санчес сделал свою работу. Сделал свое дело.

Но пока Санчес не может уходить.

За тонированными стеклами «БМВ» Санчес видел еще одного пассажира. На заднем сиденье. Когда началась стрельба, он скорее всего упал на пол. Но, возможно находясь в шоке, даже не сделал попытки покинуть автомобиль. Санчес следил. И с сожалением отметил, что жертв сегодня должно быть четыре. Увы, но так вышло, что троих Беспалый заберет с собой. Санчес все помнил про маленьких тявкающих болонок. Этот четвертый, пассажир «БМВ», конечно, был из таких. И Санчес прекрасно понимал, что скоро, уже очень скоро, здесь будут люди. Такие же тявкающие болонки, пугливые, но сгорающие от любопытства. Санчес посмотрел на свои наручные часы-хронограф. В его распоряжении оставалась пара десятков секунд. Может, чуть больше, но не намного.

Пара десятков секунд…

Санчес пригнулся. Подхватил с земли камешек и бросил его в раскрытую правую переднюю дверцу — я тут, алле… Сам молниеносным, совершенно бесшумным движением оказался в темноте и распахнул заднюю дверцу слева. Курок «ланда» был уже взведен, патрон находился в патроннике…