Роман Канушкин - Обратный отсчет

Четверг, 29 февраля

11 час. 57 мин. (до взрыва 5 часов 3 минуты)

Чип откинулся к спинке кресла и прикрыл глаза. Его место «3-А» находилось у иллюминатора, «у окошка». С детства Чип любил путешествовать именно «у окошка», мог часами разъезжать на московских трамваях, мучая старших и устраивая слезные истерики, когда лопалось чье-то терпение и его тащили к выходу. В поездах дальнего следования Чип буквально прилипал к окнам и мог простоять так несколько часов, несмотря на то что уже давно стемнело и ничего, кроме собственного отражения, увидеть в окне было нельзя. Да, Чип был любопытен, пожалуй, каким-то жадным любопытством, но и видел он поболее многих. Еще в детстве Чип обнаружил, что обладает фотографической памятью, но важнее было именно это умение ВИДЕТЬ больше остальных. Сейчас Чип прикрыл глаза и попытался уснуть. Хотя бы до того времени, пока начнут разносить завтрак. По правде говоря, Чип боялся летать, хотя и никому об этом не рассказывал. Он не мог понять, как такая огромная «дурында», как самолет, могла подняться в воздух, а потом еще спокойно сесть. Чипу было плевать на законы физики. Вопрос ставился вовсе не так. Он все понимал, но, несмотря на то что летал очень много, свой страх так и не пересилил. И лучший способ этот страх приглушить — было либо напиться «в дерьмо», либо, погружаясь в ажурные разводы сексуальных фантазий, провалиться в сон. В данном рейсе со сном как-то не получалось. Эта проклятая ФОТОГРАФИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ. Чип снова посмотрел в отверстие иллюминатора. Черт, побыстрее бы принесли спиртное. Чего они так возятся — бизнес же класс все-таки… От мысли, что он летит бизнес-классом, Чипу вдруг стало тревожно.

ЗДЕСЬ ТЕБЕ ЭТО НЕ ПОМОЖЕТ.

Что не поможет? Бизнес-класс не поможет? Что за глупости, при чем здесь…

Чип смотрел «в окошко» — этот предательски ясный день, нижний слой облаков разорван, и Чип может видеть землю, развилки дорог, разрезающих снежную пустыню, крохотные деревья, сбитые в карликовые леса, искрящуюся ленту реки, распадающейся на два русла… Чип ничего не понимал в маневрах, которые выполняют командиры таких больших летающих «дурынд», но был абсолютно уверен, что картинку внизу он видит уже во второй раз. А если так, то, значит, самолет вовсе не уносит его прочь из Москвы к ожидающему впереди городу, где танцуют фламенко, хотя, возможно, великолепная фотографическая память на этот раз его все же подвела. Чип очень бы хотел так считать. А вовсе не слушать издевательский, назойливый, но главное — испуганный голосок про то, что бизнес-класс его не спасет.

Все! Баста. Чип сейчас вызовет стюардессу и закажет маленькую фляжку доброго шотландского виски. Виски — напиток настоящих джентльменов, вереск, ячменное зерно (почему-то ассоциация с именем Джон), старая кожа, отливающая добротной надежностью, широкие искрящиеся стаканы — тамблерсы (если со льдом, то «on the rocks»), что еще?!

Чип заказал себе бутылочку «Джонни Уокер Ред». Все эти пижоны жрут «Блек лейбл», потому что дороже, но Чип не любит темных напитков. Чип понимает в этом толк. Да, понимает… Но проблема в другом: здесь это ему также не поможет. Как и бизнес-класс. (Можно было бы лететь первым классом, а можно просто экономическим, можно даже стоя или, к примеру, зайцем, в туалете. И это было бы все-рав-но. Здесь и сейчас — все равно. Потому что самое правильное было бы не лететь этим рейсом вовсе.)

Стюардесса принесла Чипу фляжку «Ред лейбл». Чип полез в карман за деньгами. Потом долго и внимательно смотрел на стюардессу. Девушка была очаровательной, и она ему улыбалась. Не только губами — в широко распахнутых, чуть влажных глазах Чип не заметил ничего подозрительного или тревожного. Улыбка профессиональна, но вовсе не искусственна. Поэтому Чип не стал задавать своего вопроса. Он только взял бутылочку виски и галантно поинтересовался:

— Может, составите компанию?

— Обязательно, но в следующий раз, — улыбнулась девушка. Отвернулась и зашагала прочь.

Чип смотрел на ее соблазнительные бедра, обтянутые узкой синей юбкой, на распущенные волосы цвета спелой ржи и ничего не ощущал, кроме жалкого желания задать свой вопрос. Она ушла к другим пассажирам, и тогда, очень негромко, почти шепотом, Чип все же проговорил ей вслед:

— А что, с нашим самолетом ЧТО-ТО не так?

Четверг, 29 февраля

12 час. 14 мин. (до взрыва 4 часа 46 минут)

— Нет, Ворон, это не блеф, — проговорил Дед. — Сорок минут назад они продемонстрировали свои возможности. Взорвали военный вертолет в Кубинке. И одновременно был звонок сюда. Понимаешь, ни ментам, ни в аэродромную службу, а прямо сюда. Сейчас прослушаешь пленку с их требованиями. Это профессионалы.