Екатерина Красавина - Ночной рейтинг звезды

— Сомневаюсь.

— Свои сомнения оставь при себе.

— Слушаюсь!

— Не ерничай.

Анна просматривала хронику происшествий.

— А, вот… — Она постучала пальцами по бумагам.

— Что такое?

— Теперь окончательно все ясно.

— Что ты говоришь? Объясни толком.

— Вот хроника происшествий. Вчера около дома по адресу улица Кетчерская, дом тридцать два неизвестным лицом был застрелен Голиков Владислав Петрович.

— Это тот, кто был вместе с Нечаевым в смоленской деревне?

— Он самый. Теперь все сложилось.

— Или я дурак. Или ты туман напускаешь. Сдается мне, что верно — второе.

— Ну понятно. Самокритику никто не любит, — ехидно сказала Анна. — Смотрите, что получается. Я в последнее время чем больше размышляла над этим делом, тем больше убеждалась, что Егиазарову убил кто-то из троих. Они знали, что она останется одна. Нечаева я серьезно в расчет не брала. Хотя в голове мелькала версия, что Егиазарова может его шантажировать. Но это маловероятно. Обычно в команде работают люди, преданные своему шефу. А потом он был искренне — растерян и озадачен ее убийством. Правда, если он — хороший актер, то мог сыграть и это. А по-настоящему я рассматривала две кандидатуры: Ставицкого и Голикова. Но Ставицкий, очевидно, сгорел. А Голиков — убит. Его убили как ненужного свидетеля. Чтобы язык не развязался. У меня есть серьезные подозрения, что именно он убил Дмитрия Желткова. Его кто-то нанял для выполнения этих поручений. Помните, соседка Желткова, которую мы допрашивали, сказала, что к нему незадолго до смерти заходил один парень. Высокий, широкоплечий. Брюнет. Но она видела его только со спины. И поэтому не могла сказать, сколько этому парню лет.

Вам не кажется, что это определение подходит под Голикова?

А потом… слишком вовремя появилась чета Голиковых в деревне у родственников. Не успел туда приехать Нечаев со своей помощницей, как сваливаются Голиковы. С чего бы это такая спешка? — Анна замолчала. — У него был заказ: получить бумаги любой ценой. И этот заказ он выполнил.

— И что?

— Все сходится. Но… — Анна замолчала. — Доказательств — никаких. Тем более что Голиков убит. Скажите, ну кому мог перейти дорогу Голиков, скромный охранник универмага? Это же не бизнесмен, задолжавший бабки.

— У тебя есть версия: кто стоял за Голиковым?

— Нет. Есть только предположение: Николай Бизонов. Конкурент мадам Лотаревой. Подруги Нечаева. Они там грызутся между собой, как пауки в банке, а жертвами становятся невинные люди. Хотя… это может быть и другой человек.

Наступила пауза.

— Анна! Ты такая умная, способная вытащить любой «дохляк».

— Не льстите.

— Чистая правда. Насчет Нечаева ты же и сама все понимаешь. Не сердись на меня.

— Понимаю. Ну тогда — мир?

Баринов улыбнулся.

— Мир. Но с вас причитается.

— Не спорю. И чего ты хочешь?

— Большую банку кофе «Нескафе» и подробного отчета: как ваши съездили на юг.

— Сама хочешь туда махнуть?

— Может быть.

— Без вопросов.

Он был бодр и свеж как никогда. В ударе. Его команда ахнула, когда он пришел на первую передачу. Регина одобрительно прогудела:

— Артем! Класс! Ты в каком спа-салоне парился? Поделись секретом. Я сама туда махну.

— Спа по имени работа. Я заждался осени и поэтому в формате. Хочу эфира. Я соскучился по «ящику».

— Вот с кого надо брать пример! С тебя, Артем!

— А что вы медлите?

Они сидели в рабочем кабинете.

— Познакомься, Артем! Это новенькая вместо Ленки. Пусть ей земля будет пухом. Оленька Полосухина. Прошу любить и жаловать.

И где только Регина нашла этот клон? Новенькая была как две капли воды похожа на Лену. Такая же миниатюрная блондинка с длинными ресницами и пухлыми губками. Костик уже облизывался, глядя на нее.

— Очень приятно, — улыбнулся ей Артем.

Та от волнения даже покраснела.

— Переходим теперь к более прозаичным вещам. Сегодня у нас горячий эфир. Первый эфир после летнего простоя. Божена Львова против Нечаева. Ты готов, Артем?

— Я всегда готов.

— Отлично. Вот и посмотрим это.

Артем ощущал мощный драйв. Он уже рвался в эфир, как боксер на поединок. Где там эта Львова? Он растопчет ее.

— Эфир через пятнадцать минут.

— Я знаю.

— Ты потом придешь к нам? — спросила Ирена.

— Конечно.

Регина была в розовом брючном костюме. На отвороте пиджака сверкала брошь со стразами от Сваровски.

Пятнадцать минут пролетели, как одна секунда. Артем мило болтал с девушками. Сыпал анекдотами. Но внутри его работал счетчик времени. Он знал, что через несколько минут наступит его выход.