Александр Шувалов - Контролер

— М-м-м, ой, блин! — больно.

Башка у «борца» оказалась на удивление крепкой, и очухался он быстро, даже не пришлось помогать. Постарался встать, но куда там! Он валялся на спине, на собственных скованных сзади руках, а ноги я зафиксировал его же ремнем. Пока он был в отрубе, я заглянул в машину, попил водички из пластиковой бутылки и осмотрел бардачок. Нашел там, среди всего прочего, тонкие кожаные перчатки и опасную бритву. Перчатки надел, что-то похолодало, а бритву сунул в карман.

— У-м-м, ы-ы-ы, — мычал он, много ли наговоришь с тряпкой во рту.

— Сейчас я выну кляп, будешь отвечать на мои вопросы. Попробуешь кричать, перережу горло, понял? Если понял, моргни.

Он усиленно заморгал и затряс головой: понял, значит.

— Ты кто?

— Мужик, ты не понял… — как я и ожидал, мой собеседник оказался из тех, кто начинает гнуть пальцы, даже если у него связаны руки.

Закрыв ему рукой рот, я провел бритвой по горлу, несильно, но кровь показалась, и он это почувствовал.

— Еще раз спрашиваю, ты кто?

— Рыба, — ничего себе пескарик!

— А по паспорту?

— Рыбин… Костя.

— Дальше давай. Кто меня заказал?

— Нас с Ефой послал Вишня.

— Зачем?

— Ты, это… Давай договариваться.

Я опять прикрыл ему рот и, схватив за мошонку, сжал. Сначала несильно, потом всерьез.

— Зачем вас послали?

— Сказал глушануть тебя, привести сюда, бросить в яму и засыпать.

— Грохнуть?

— Нет, — он, как ему казалось, незаметно согнул и разогнул ноги. Надумал, видно, постараться достать меня, а пока, глупышка, решил отвлечь разговором. — Просто бросить и засыпать. Пойми, Ген, это ваши с Вишней дела, я в них никаким боком. Наклонись поближе, что скажу…

— Это можно, — я послушно склонился над ним и воткнул палец в горло, под кадык.

Придя в себя по-новой, он загрустил: на этот раз я сидел на нем верхом, держа бритву у горла.

— Попробуешь встать на мостик или еще чего, умрешь мигом, уразумел?

Он кивнул.

— Кто такой Вишня?

— А то ты сам не знаешь.

— По какому адресу вас послали?

— Забыл, где живешь, у-у-у… — я провел тупым концом бритвы ему по щеке, а ему показалось, что острым.

— Адрес!

Он назвал адрес. Все правильно, за малым исключением. Не знаю, почему, но после первого корпуса нашего дома идет третий, а второй находится в ста метрах за ним. Многие путаются, особенно если учесть то, что здания абсолютно одинаковы, а таблички с номерами отсутствуют. Стало смешно и грустно одновременно. Представьте себе, собрался человек отомстить за погибших ребят и свою, поломанную об коленку жизнь, а заодно спасти мир, и тут какой-то Банан, Клюква или там Вишня как раз в это же самое время посылает парочку безмозглых отморозков, Ефу и Рыбу, треснуть по башке какого-то Гену, привести в лесополосу и закопать живьем. И эти дебилы, мало того, что не могут найти нужный дом, еще и нападают на совершенно постороннего! Хоть бы документы спросили, перед тем как вырубать. Да, можно только представить, что скажут мужики, если вдруг узнают. Нет, не узнают, потому что не буду об этом рассказывать. Подполковник, пусть даже бывший, боевой оперативник ГРУ, и так попался. Стыдоба какая.

— А где Ефа? — вдруг открыл рот мой пленник.

— Поверни голову вправо. Жопу видишь? Это — его.

— А что с ним?

— Ничего особенного, помер Ефа.

— Ответишь, Гена, — прошипел он. В том изысканном обществе, где он вращался, видимо, так принято пугать.

— Не перед тобой, — я уперся левой рукой ему в челюсть и отклонил голову вбок. — Да, едва не забыл, я не Гена… — и ударил его в висок камнем. Как говорится, если что-то не так, вы простите меня. Перед тем, как глушить человека и везти на природу закапывать заживо, стоит все-таки удостовериться, он это или не он.

У этих двоих здорово получались земляные работы, то ли в строительных войсках служили, то ли в свободное время землекопами подрабатывали, а, может, у Вишни в бригаде насобачились. Не знаю. Все равно, могила получилась просторная, эти двое легко влезли, даже место осталось.

Я забросал яму землей, утрамбовал, добавил еще земли и снова утрамбовал, а под конец покрыл ее опавшей листвой из кучи, которую заботливо подготовили для Гены покойнички. Потом попил еще воды, умылся, почистил одежду и сел в джип.

Посидел, подождал, когда перестанут трястись руки, выкурил пару сигарет. Отвык я все-таки от таких нагрузок на нервы, совсем разбаловался у себя в магазине. Последний раз мне приходилось сражаться там с одним-единственным алкашом, возомнившим себя слишком крутым, и призом в том бою была не моя собственная жизнь, а бутылка «Журавлей». Полистал паспорта граждан Рыбина и Ефимова, потом порвал их, обрызгал бензинчиком из канистры и сжег вместе с водительскими правами все того же Рыбина. Забросал костер землей и листвой, сел, наконец, в машину и поехал.