Александр Шувалов - Контролер

Я расплатился, вылез из машины и пошел к дому, продолжая думать думу. Мыслитель, блин, нет бы осторожненько добраться до квартиры, засесть в сортир и размышлять там, под журчание воды, сколь душе угодно. Четыре последних года спокойной и пьяной жизни все-таки здорово меня расслабили и превратили в типичного пострадавшего.

Обойдя нагло припаркованный посреди пешеходной дорожки джип, я поднялся по ступенькам. Зашел в темный, насквозь прокуренный подъезд. То, что внутри кто-то есть, я понял с небольшим опозданием, уже захлопнув за собой дверь. Как известно, небольшое опоздание ничуть не лучше опоздания большого. Либо ты, дружище, успел, либо нет. И совершенно неважен размер этого самого «неуспева», то ли доля секунды, то ли год.

Я попытался выскочить наружу, но в глаза ударил яркий свет фонаря и кто-то, хекнув от усердия, приложил мне сзади чем-то тяжелым. В последний момент я успел немного дернуть головой, поэтому удар пришелся немного вскользь и получился не тяжелый нокаут, а просто нокаут. Как будто одновременно выключились свет и звук.

Немного пришел в себя, когда ударился головой обо что-то твердое, в аккурат тем местом, куда меня двинули до того. Открыл глаза, в уши ворвались чудные звуки:

— «Вези меня, извозчик по гулкой мостовой,

А если я усну…».

Где я, черт? Кругом темно, орет музыка, я куда-то еду, вернее, меня везут. Машина еще раз подпрыгнула, и я начал приходить в себя. Где-где, в багажнике, естественно. Лежу на боку спиной к салону, руки скованы наручниками за спиной, рот заклеен, на голове какая-то тряпка. Прямо, как много лет назад, когда я скрывался от призыва и трудился в одной интересной структуре в Москве. Доводилось, знаете ли, не только паковать в багажник других, но и пару раз прокатиться самому. Машину еще раз тряхнуло. Неужели? Неужели клиент просек что к чему, и начал действовать? Чушь какая-то, если так, он мог побрать нас с Кирой прямо у себя в офисе. И потом, при всем моем неуважении к паркетному супермену Васе, как-то уж больно тупо со мной сработали, даже толком не обыскали, лежу вот на боку, и в бедро мне упирается собственный складной ножик.

— Приходите в мой дом, мои двери открыты… — затянул приятный с хрипотцой голос, к владельцу которого однажды пришли на дом.

Я перевернулся на спину и, пыхтя от натуги, начал упражнение. Немного мешал отросший животик, но, слава богу, от регулярного употребления спиртного, не становятся длиннее ноги, а потому, что-то стало получаться. Не успела закончиться песня, как скованные руки поменяли положение.

Машина запрыгала на кочках, я понял, что она съехала на грунтовку и времени на личную жизнь остается с гулькин хрен. Достал ножик, немеющей рукой раскрыл нужное лезвие, с великим трудом из-за всей этой тряски вогнал лезвие в замок. Браслет на левой руке щелкнул и раскрылся. Быстренько размял руку и продолжил.

— …Если что-то не так, вы простите меня… — попросил главный пацанский певец и замолчал. Машина остановилась, мотор смолк.

— Пойду отолью, а ты лоха вытаскивай, — значит, их в тачке всего двое. Это радует.

Багажник открылся. Я по-прежнему валялся на боку с руками за спиной и заклеенным ртом, только без тряпки на физиономии. Рассвело и я смог разглядеть стоящего — лет 25, коротко стриженный, с редкими рыжими усами.

— На выход, Гена — весело скомандовал он, схватил меня за шиворот и потянул наружу.

— У-у-у… — замычал я заклеенным ртом и уперся.

— Ты, че, б… — он сделал шаг вперед и, наклонившись надо мной, схватил второй рукой за ногу.

Как говорится, что и требовалось доказать. Я рванулся к нему и прихватил моего нового знакомого за шею. Простой, между прочим, прием, но очень эффективный. Если кто попадется на него на спарринге, выход один: стараясь не делать резких движений, аккуратно постучать ладошкой по ковру. Другого контрприема просто не существует. Он, правда, об этом не знал, начал дергаться, а потому сам себе сломал шею.

Прихватив валявшуюся в багажнике монтировку, я осторожно выбрался наружу и осмотрелся. Так, с первым противником все понятно, половина тела в багажнике, жопа с ногами — на воле. А где же второй?

— Ефа, ты где? — а вот и он, даже искать не надо. Сам идет навстречу, застегивая по дороге ширинку.

Лет тридцати, невысокий крепкий, с бычьей шеей и мятыми ушами, из борцов, наверное. Точно, из них: противник номер два широко распахнул руки и бросился ко мне. У них, у борцов, это называется «проход в ноги». Хороший прием, но действует не всегда, например, когда у противника в руке монтировка. Ею я и тюкнул его по темечку, не со всей дури, конечно, а так, чтобы вырубить ненадолго. Как они меня возле дома. От всех этих физических нагрузок стало трудновато дышать, и я сорвал с губ пластырь.